Натуральный обмен

- Я обещаю, - серьезно ответил Эридан. - И обещаю, что буду всегда заботиться о ней и оберегать.

Я кивнул и вздохнул с облегчением. Он будет о ней заботиться, я поверил.

Я поднял бокал и отсалютовал им Эридану.

- За маму, - сказал я.

- За маму, - эхом повторил он.

Странное ощущение, будто у нас на самом деле одна мать на двоих, будто мы настоящие братья, просто потерянные, близнецы, разделенные в детстве.

- Я попрошу Мела навсегда закрыть проход между мирами, - сказал я, после того как мы выпили. - Не хочу, чтобы какой-нибудь талантливый молодой маг решил провести эксперимент и история повторилась. Миры должны жить своей жизнью, - это было трудно сказать, но еще труднее было на это решиться, но в своем решении я не сомневался.

- Это... - Эридан не сразу смог подобрать слова, - это мудро.

- Во всяком случае, это правильно, - уверенно ответил я.

***

Мы попрощались через час, и волшебник открыл светящуюся алым дверь в последний раз. Он сказал, что заблокировать проход несложно, но будет гораздо труднее открыть его снова, если когда-нибудь понадобится.

- Не понадобится, Мел, - заверил я, - не понадобится.

Эридан ушел, забирая с собой частичку меня. А я никогда не вернусь, потому что мое место здесь. И, как бы невероятно это ни было, здесь я был счастлив.

Алый свет исчез, и в комнате остались только мы: я, Рейнел, Эйнира, Мельвидор и Леонер. Все замерли в молчании, каждый, думая о своем.

Я испытывал легкую грусть, но определенно не сожаление. У каждого человека своя судьба. И, видимо, именно волею судьбы в шкафу семнадцатилетнего школьника оказался волшебник из другого мира и увел его за собой. Наверное, так было нужно, наверное, так было правильно...

- Как тебя теперь называть, а, король? - весело спросил Леонер, развеивая воцарившуюся атмосферу грусти. - Его величество Андрей?

- Можно просто Андрей, - улыбнулся я, обняв Эйниру одной рукой и притянув к себе.

- Что же это получается? - высказался Мельвидор. - В том мире Андрей, здесь Андрей. Ни одного Эридана?

- Эридан тоже где-то есть, - ответил я, - просто он еще сам об этом не знает.

- Он еще сможет найти себя, - сказал маг, - то, что он согласился прийти тебе на помощь, говорит о том, что где-то в глубине души он хороший человек.

- Ну, "волшебный пинок" всегда пробуждает в людях доброту, - пошутил Рейнел, и все рассмеялись.

На сердце было легко и спокойно. То, что больше не нужно больше врать и притворяться было невероятным облегчением. А грусть... Она со временем непременно, если не пройдет, то притупится, в конце концов, мы все иногда скучаем по детству.

- Ну что? - Рей хлопнул меня по плечу. - Хватит уже грустить! Предлагаю выпить и отпраздновать твою несостоявшуюся казнь!

- Согласен, - кивнул я.

- Чревоугодие, - буркнул Леонер, но тут же получил толчок локтем под ребра от Мельвидора.

- Хоть раз не порть праздник, - проворчал на него волшебник.

Нет ничего лучше, когда тебе действительно есть, что отпраздновать, а у нас такой повод был. И несостоявшаяся казнь, как сказал Гердер, и моя новая жизнь, а также то, что мы вместе, мы все выжили, выстояли.

Впереди еще очень много дел, и переформирование совета министров, и поиски сбежавших Сакернавена, Холдера и Корвеца, и перезаключение договоров с соседями, и возвращение к проекту реформ, о котором в спешке забыли...

Впереди была еще целая жизнь.

Когда один этап в твой жизни заканчивается, и наступает новый, самое главное - верить, что он будет лучше предыдущего. Кто-то скажет, что это логика тупоголового оптимиста, что ж, возможно, но я скажу, что перемены к лучшему могут произойти в любой, даже в самой худшей судьбе. И пока я живу, я буду в это верить.

Вместо эпилога

- Ало. Свет?

- Да, Ириш, слушаю.

- Поговори со мной.

- Ох, ну что ты опять удумала?

- Просто грустно.

- Опять Андрей?

- Нет, ты же знаешь, он давно уже не доставляет мне хлопот. Прилежно учится, с девушкой встречается...

- Тогда?..

- Не знаю, Свет, тревожно мне.

- ?

- Вспоминаю иногда те времена, когда звонила тебе и жаловалась: Андрей то, Андрей се... Глупо, наверное, но мне так не хватает его прежнего, беспечного, противоречивого. А сейчас он настолько идеальный сын, что мне иногда зажмуриться хочется.

- Ну, Ир, ты даешь. Любая мать о таком сыне только мечтать может.