Научи меня любить

Дома ее встретила мама и теплый аромат жареной картошки с грибами. Любимый аромат, который в этот вечер почему-то не вызывал никаких эмоций. Ирина прошла в комнату и опустилась на диван.

– Мама, я ужинать не буду.

– Что так?

– Не хочется… И потом, знаешь, у меня сегодня свидание. Я буду ужинать в ресторане.

– С Андреем? – уточнила Римма Михайловна, внимательно вглядываясь в лицо дочери.

– А почему ты спрашиваешь?

– Не знаю… Просто мне показалось, как будто ты сегодня какая-то другая.

– Интересно, – улыбнулась Ирина, – и что же во мне изменилось? Те же руки, те же ноги, та же голова.

– Глаза другие, – серьезно ответила Римма Михайловна, не отрывая взгляда.

– Те же самые глаза, – отмахнулась Ирина. – Но, в принципе, ты права. Ужинать я буду не с Андреем. С Андреем я больше ужинать не буду. Никогда.

– Снова поссорились? – огорчилась Римма Михайловна и присела рядом, на краешек дивана, заботливо коснувшись рукой Ирининого плеча.

– Нет, не поссорились. Ссориться мы, кстати, тоже больше не будем. Никогда. Я просто решила поставить точку. Решила наконец…

– Вот как… А он – знает?

– Ой, мама! – Ирина незаметно стряхнула руку матери с плеча. – Ну что ты переживаешь, разберемся мы как-нибудь!

– Боюсь, – после недолгого молчания тихо сказала мать, – что слишком тяжелый тебе предстоит разговор. Он тебя, Ирина, просто так не отпустит.

– Что значит – просто так? Выкуп, что ли, потребует?

– Смеешься… А в глазах – тоска непроглядная. Я же вижу, Ирочка.

– И это – пройдет, – отмахнулась Ирина. – Все проходит, мама. Все рано или поздно забывается. Ты же знаешь, по собственному опыту.

– Послушай, но почему ты вдруг решила с ним расстаться?

– Вдруг? – переспросила Ирина. – Не шути мама, я три года собиралась. Давно уже пора было…

– И все-таки, что-то тебя подтолкнуло. Просто так ты бы еще тридцать три года собиралась…

– Возможно. Но это не имеет никакого значения. И не смотри на меня такими печальными глазами, мама! У меня все замечательно. У меня, между прочим, сегодня свидание, с очаровательным молодым человеком.

– Вот как? – почти равнодушно ответила Римма Михайловна. – И именно поэтому у тебя такой вид, словно ты сейчас расплачешься, да?

– Я не расплачусь! – упрямо отмахнулась Ирина, почувствовав внезапно, как подкатил к горлу ком, как сдавило в груди, как уже начали опускать вниз уголки губ… С трудом сдержалась, взяла себя в руки и снова повторила: – Не расплачусь.

Поднялась с дивана, вышла из комнаты, рассеяно остановилась в прихожей, с трудом пытаясь сообразить, что ей, собственно, нужно делать. «Ах да, у меня же свидание. Мне нужно собраться, привести себя в порядок, принять душ, платье выбрать для ресторана. Да, конечно…»

Переодевшись у себя в комнате, она проскользнула в ванную мимо матери, которая так и продолжала сидеть все на том же краешке дивана, о чем-то глубоко задумавшись.

Привычные действия Ирина совершала механически, чувствуя, что для нее абсолютно не важно, как она будет выглядеть. Будут ли уложены волосы, будет ли соответствовать помада цвету одежды и каким он, собственно, будет, цвет ее одежды. Она понимала, что вообще не хочет никуда идти. Не нужно ей это свидание, этот ужин в ресторане. Стало жаль Игоря, который так обрадовался ее согласию. Но еще больше стало вдруг жаль себя. Жизнь показалась окончательно не сложившейся, а все вокруг – абсолютно бессмысленным, ненужным, никчемным.

Замотав голову полотенцем, она вышла из ванной. Прошла на кухню, опустилась на табуретку и стала смотреть в окно, почти не замечая того, что видит. Просто сидела и смотрела в одну точку, как и в течение почти всего рабочего дня. И снова раздумывала, пыталась понять, отчего так несправедлива бывает порой судьба. Зачем, для чего она вообще встретила этого человека, зачем она узнала о том, что он ей так необходим, если им было суждено сразу же расстаться? Ведь жила себе спокойно раньше и не знала. Понятия не имела о том, что, оказывается, есть он на свете, ходит по земле, пишет свою музыку. Целых двадцать восемь лет жила и не знала о том, что он ей так нужен. Что без него она, оказывается, и не жила… Теперь узнала. Зачем?!

В этот момент зазвонил телефон.

Она даже вздрогнула, услышав этот звонок, сразу догадавшись, что это Андрей. «Боже мой, нет. Я не готова еще к этому разговору. Не сегодня, по крайней мере, не сейчас. Сейчас я просто не знаю, что ему сказать. Если сейчас – мы просто снова поругаемся, банально поругаемся – и все!»

– Мама! – крикнула она. – Мама, возьми, пожалуйста, трубку, и скажи, что меня нет дома! Пожалуйста, прошу тебя!

Римма Михайловна торопливо подошла к телефону, бросила на Ирину укоризненный взгляд и сняла трубку. Сказала «алло» и почему-то замолчала, глядя на дочь с возрастающим недоумением.

– Что там? – нетерпеливо прошептала Ирина, почувствовав, что происходит что-то непонятное.

– Не знаю, – приглушенным голосом проговорила мать, отодвинув в строну трубку.

– Ну кто там? Кто?

Римма Михайловна протянула трубку Ирине и, пожав плечами, ответила:

– Эдит Пиаф, кажется…

– Что?!