Научи меня убивать

Олег оторвался от ноутбука, глянул в окно на верный «Ауди» у подъезда, зажмурился, помотал головой. Цепочка событий прошлой ночи выстроилась сама собой: Ермохин за каким-то чертом приехал в заброшенный парк, вышел из машины навстречу разъяренной стае собак и был ими разорван. Но не сразу, кто-то пристрелил нескольких, явно защищаясь, может, и сам Ермохин. А почему тогда он не перебил остальных и позволил прокусить себе глотку? Получается, что стрелял не он. «А кто тогда?» — Ситуация складывалась препаршивейшая главным образом оттого, что Олег знал ответ и от души надеялся, что на тех четырех псин в общей куче собачьих трупов внимания никто не обратит и баллистическую экспертизу с целью установить оружие, из которого пристрелили «избранных» бездомных псов, вряд ли назначат. Вот «беретта» и заговорила, четыре псины получили по пуле, четыре патрона улетели в цель, всего их было две коробки по двадцать штук. Кстати, в сообщениях не говорится, нашли ли рядом с трупом оружие, но эта информация так и останется закрытой, гадать можно лишь по косвенным признакам. Раз нет полиции за дверью, значит, «беретта» еще у Веры. Васин выдаст инструктора незамедлительно, лишь бы свою задницу прикрыть. А пока на доске без изменений, фигуры сделали несколько ходов и ждут, когда черная королева откроет новую партию.

Темнело на улице моментально. Олег устал смотреть на экран ноутбука в потемках и включил свет. Тема про парк пользовалась популярностью, новые комментарии появлялись через каждые две-три минуты, от самого происшествия посетители давно перешли к обсуждению ермохинской личности, творимых им при жизни окаянств, нелицеприятно отзывались о папеньке, успешном бизнесмене, давно покинувшем городишко. Пятая страница, шестая, седьмая — все одно и то же, Олег решил, что выжал из этого источника все, и включил телевизор. Выпуск местных новостей в точности повторял дневной, за исключением незначительного отступления в виде небольшого ДТП, к чертовой матери парализовавшего движение в центре города. В конце выпуска снова показали ермохинскую фотографию и телефоны, по которым призывали звонить очевидцев и становиться в очередь за вознаграждением. По всем раскладам получалось, что претендент один — та самая добрая бабушка, что ни свет ни заря выползла из дома, озаботившись завтраком для полудикой своры. Но о бабушке той давно не вспоминали, да и жива ли она вообще, получив на старости лет неслабый стресс, — Олег об этом не задумывался, смотрел на первый комментарий восьмой страницы, смотрел внимательно и задумчиво.

«Возможно, я не прав, но мне кажется, что кто-то мстит за Алдашевых. Сначала Витя-Хохлома, теперь его племянник-полудурок. Не удивлюсь, что завтра Ермохин-старший подавится утренним кофе, а Шестаков утонет в канализации. Но туда ему и дорога», — ни больше, ни меньше, и что со всем этим теперь делать — непонятно. Ермохин — племянник Мардасова, того самого, что задохнулся в могиле. «Не знал, что Витя-Хохлома и местный олигарх номер два — родственники. А тогда при чем здесь Шестаков?» — Олег качался на стуле и смотрел на экран, не забывая обновлять страницу. Тема получила второе дыхание, комментарии множились, кто-то называл автора идеи о мести ничего не смыслящим в этой жизни придурком, кто-то пустился в воспоминания. Олег читал все подряд, но невнимательно, не вдавался в смысл, прошлое захватило его, вторглось в сегодняшний день, напомнило о себе — Алдашевы…

Эта фамилия была ему знакома. Но почему, кто это, что за люди, где, когда и при каких обстоятельствах он встречался с ними, вспомнить не мог, хоть убей. Поломал голову еще немного и решил пока отложить вечер воспоминаний. Точно помнил одно — это было очень давно, история была грязной, мерзкой, о ней не то что говорить — думать не хотелось, очень уж паскудной она была, и пахло от нее непереносимо мерзко.

Зато посетители форума брезгливостью не страдали и с упоением ворошили прошлое, перетряхнули все шкафы и развлекались с покрытыми пылью скелетами. Комментов-воспоминаний всплыло десятка полтора, отличались они деталями, походили как на сплетни всезнаек и завистников, так и на глас народа, но суть и причину ужаса тех далеких дней выражали примерно одинаково. Олегу хватило двух первых, чтобы мигом вернуться назад на полтора десятка лет, в те дни, когда он приехал к деду после выпуска из училища перед своей первой командировкой.

В тот день хоронили девочку, ей было одиннадцать лет, хоронили в закрытом гробу, потому что девочка, уже мертвой, долго пролежала в придорожной канаве, и опознать ребенка смогли лишь по ДНК. Городского форума еще не существовало, вся информация передавалась естественными путями, в процессе передачи обрастала невероятными деталями и подробностями, как и любая история, но не эта. Здесь все было предельно четко и просто. Олег будто видел перед собой деда, что торопился рассказать внуку об ужасе, посетившем их город.