Научите меня летать

– Согласно упоминаниям в рукописях Арвилапра Кросского, боги раньше часто посещали бренный мир. В них было много чего от смертных. Они влюблялись, страдали, радовались, умирали.

– Разве бог может умереть? – удивился кто-то.

– Да, если он находится не в Небесных Чертогах, – ответила я. – Так вот, они же и вершили суд над людьми. Но со временем их оставалось все меньше. А люди по отношению друг к другу стали вести себя хуже и хуже. Они без причины затевали войны. Говорили, что желают мира, но шли с мечами на битвы. Появилось много предательств, зависти, злобы. С этим надо было что-то делать. И тогда боги взяли искру из Вечного Огня Жизни и поселили ее в сердце обычного человека.

Я оглядела притихшую аудиторию.

– Хотя нет, обычным он не был. Да разве и возможно оставаться таковым, когда сами боги преподнесли подобный дар?

Честный, справедливый, милосердный. Таким был тот, кто мог вершить суд над всеми остальными. Практически равный по власти богам, но не бог. Он и стал первым фениксом. И олицетворением божественной власти в бренном мире.

– Царем? – спросила Вирта с любопытством, накручивая локон на палец.

– Нет. Он просто имел право наказывать людей за их проступки. И его решения всегда были верны.

– А как же темные маги? – снова удивился кто-то.

– Феникс – это всегда человек. Когда первый из них – имени его не сохранилось в летописях – умер, божественная искра выбрала другого.

– Вот так просто? – теперь уже спросил Крис, поправляя очки.

– Огонь всегда выбирает достойных, – ответила я, вспоминая прочитанное. – Если это человек, то искра богов наделяет его даром, и тот становится магом. Если же колдун, то он становится во много раз сильнее.

Повисла долгая пауза. Студенты обдумывали мой рассказ. В окна снова бился ветер, заставляя вздрагивать.

– И как же фениксы выглядели? – спросил Арис, нервно перебирая листы бумаги.

– И кто из магов был фениксом?

– И почему о них сейчас неизвестно?

– Их нет?

Я улыбнулась.

– Не все сразу, пожалуйста. Отвечаю на первый вопрос. Выглядел феникс как человек. Но у него имелись крылья. Он мог делать их невидимыми, если желал. Они состояли из огня, – добавила я. – Но пламя это особое, я уже упоминала об этом. Огонь, дарованный богами фениксу, мог исцелить и мог убить.

Крылья же фениксам давались для полета и внутреннего равновесия. Вынужденные вершить суд, они нуждались в том, чтобы в душе не оставалось последствий от их решений. Иначе можно было бы просто сойти с ума. Это тяжелая ноша для любого, – сказала вздыхая.

Я невольно вспомнила свой полусон-полубред, когда Гженка чуть меня не убила. Кольнуло нехорошее предчувствие.

– Фениксом всегда мог стать только мужчина.

– Почему? – послышался новый вопрос.

– Женщина бы не выдержала этой силы. Не потому что слабее, – пояснила я, отгоняя магический огонек, решивший сесть мне на плечо, – а потому что за ее спиной всегда остаются те, кто ей дорог. И прежде всего дети.

В те времена женщина была хранительницей очага. Она не покидала дом, заботилась о нем и ждала мужчину, который возвращался из походов. Женщина не подходила на отведенную фениксу роль. Ей бы пришлось навсегда отказаться от возможности иметь семью, – ответила я. – Мужчины же… Они выглядели по-разному.

Я перечислила магов, которых считали фениксами, описала их внешность.

– Но и общие черты характера в них проскальзывали. Феникс всегда был сильным, смелым, отважным, до невозможности справедливым. Это у него в крови. Он просто не мог мимо пройти, когда кого-то обижали, оскорбляли или причиняли боль. В своей каре фениксы могли быть жестоки и беспощадны, – продолжила я рассказ.

Что мне это напоминает? Странное ощущение щекотки внутри не отпускало, словно я была близка к какой-то важной для меня разгадке. Но понять к какой, не получалось.

– То есть, если встретишь феникса на улице, не узнаешь? – разочарованно спросил кто-то из студентов-старшекурсников.

Ответ едва не сорвался с моих губ. Конечно, узнаешь. Есть ведь то, что отличает их от человека.

Золотистые глаза.

Цвет их меняет огонь.

Ошарашенная догадкой, я повернулась к Эжену, чтобы ее проверить. Он казался невозмутимым, но изумрудные искорки во взгляде говорили об обратном.

Я попала в цель.

Мне не жить. Просто не жить.

Я почти раскрыла его тайну. Пусть случайно, не подозревая о том, кем он является. Не обратила внимания тогда на сходство, увлеченная интересной книгой. Это меня не спасет.

– Отвечайте на вопрос, Риана, – абсолютно спокойно сказал Эжен.

Я нервно сглотнула и повернулась к аудитории.

– Не узнаешь, – твердо сказала я, вспоминая еще и про когти.

Они не могли проявиться у магов или людей. Только у фениксов в момент ярости. А она возникала тогда, когда кто-то пытался покуситься на то, что феникс считал своим. И с этим я тоже была знакома.

– Почему они скрываются? – спросила Вирта с широко распахнутыми от любопытства глазами.