Наваждение снежного рыцаря

Её угрюмый вид быстро привёл в чувство и немного напугал девицу, припомнившую недавнее. Неужели она будет её отчитывать за новую интрижку, после всего того, что сама натворила? Перевязанная рука навела на мысли о недавнем ритуале, и девушка поморщилась. Колдунья это заметила и накинулась с упрёками:

— Не смей выказывать эмоций, как простолюдинка!

Ситэлия остановилась, раздумывала, стоит ли подходить, или сразу искать новое убежище до тех пор, пока настроение матери не улучшится?

— Иди сюда, тебе нужно переодеться к завтраку.

Поняв намерение дочери, Айшесс понизила тон.

— К завтраку? А разве лорд вновь…

— Он пожелал увидеть нас этим утром, — процедила сквозь зубы мать.

Вопросы, вопросы, вопросы. Как же её раздражала недогадливость дочери. А она наконец приблизилась и шёпотом уточнила:

— Ты думаешь, он прознал о наших планах?

Капюшон плаща дочери был откинут на плечи, чем Айшесс и воспользовалась, схватила её за волосы и без лишних слов увлекла за собой в спальню, закрыла дверь и только затем зло ответила:

— Тупорылая наглая тварь! Как ты смеешь ставить под угрозу наше с тобой сытое будущее только из-за зуда между ног? Думаешь, я не знаю, где и с кем ты была?

— Я все устроила, — захныкала Ситэлия, как маленькая девочка, пытаясь выпутать волосы из сжатого кулака. — Пусти, я не хотела с ними связываться, но меня поймали в переулке.

— Гнусная дешёвка! Чем ты лучше той кривоногой Гизи? — немного помолчав, Айшесс добавила с издёвкой. — Ах, да, ты хуже неё. Ведь она раздвигает ножки перед лордом, а ты? На что ты рассчитывала, став подстилкой какого-то местного воришки?

— Этот воришка сделает то, что мне нужно! — громко выдохнула дочь. — А ты, ты сломала себе палец, лишь бы наказать любовницу супруга. Почему сама его не ублажаешь, тогда бы он и не смотрел на других, а?

Хлёсткая пощёчина обожгла щёку Ситэлии ослепляющей болью. Но вместо слёз дочь разозлилась и хотела ответить, но колдунья её отпустила и отошла на несколько шагов.

— Я не могу спать с мужчинами с тех пор, — она тихо произнесла, словно выплюнула. — Магия тебя лишила ребёнка, а меня детородного органа. Ты разве не помнишь кровь? Разве не помнишь, что тогда произошло.

Замахнувшись было на мать, дочь опустила руку и горько выдохнула:

— Как же об этом забыть? Но я не знала, что ты совсем не пригодна… я…

— А теперь знаешь. — Айшесс обернулась и кивнула в сторону двери. — Лорд ждёт, он настойчиво требовал явиться нам обеим. Молишь богам, которым хочешь, чтобы он ничего не прознал о твоих похождениях и моих делишках.

Поняв, с чем связано плохое настроение матери, Ситэлия быстро остыла и прошла к шкафу, меняя тему.

— В любом случае, жёнушка Элиаса сегодня пострадает. Останется дело за малым.

— Не думаю, что это доставит тебе радости, когда тебя саму повесят за заговор против семьи лорда.

Не сказав больше ни слова, колдунья вышла, оставив дочь наедине с нерадостными мыслями.

Некоторое время спустя, обе входили в трапезную, обе молчали и изображали из себя добродетель. Рожковые свечи висели в подсвечниках и люстрах. Яркие гобелены украшали зал; по другую сторону от стола стоял на каменном постаменте величественный трон, устланный шкурами и украшенный драгоценными камнями. Над троном висел герб рода ун Сальфий — вышитый серебряными нитями ирбис в боевой стойке на синем фоне. Девиз рода гласил: «Непримиримы к врагам, щедры и преданы друзьям нашим».

— Вот и вы, — громко поприветствовал семью лорд, одиноко восседающий во главе длинного стола, накрытого на трёх персон.

Позади хозяина Первого Огня громко потрескивали поленья в камине, слуги вытянулись в ровную шеренгу в ожидании приказаний лорда, верный начальник стражи Ферри, вооружённый до зубов, держал руку на полудрагоценном эфесе длинного меча в ножнах. Айшесс и её дочь прошли и сели по правую сторону, туда, где стояли столовые приборы. Страх плескался во взглядах вновь прибывших, а напряжение витало в воздухе.

— Я смотрю, ты мне не рада? — лорд упрекнул благоверную. — Неужели моя некогда влюблённая жёнушка не подойдёт и не поцелует меня, не выкажет своего почтения? Не поприветствует согласно этикету?

— Мой лорд, — подобострастно начала его красавица-супруга.

Ради подобной встречи она намеренно выбрала узкое платье с низким декольте, чтобы сбивать мужчину, голодного в некотором смысле, с толку. И это ей отчасти удалось, так как взор лорда Фробби сейчас был устремлён к её женским прелестям. Приложив руку к груди, она вдохнула воздуха поглубже и продолжила лить сладкие речи:

— Я всецело предана нашим традициям, мой лорд. — Айшесс грустно посмотрела в тарелку, будто от смущения. — Но в последнее время я впала в немилость, поэтому страшусь вашего гнева и не рискую навязываться вам.

— Ха!

Лорд фыркнул и поднял кубок, выпил. Одурманенный красотой женщины с точёной соблазнительной фигуркой, отец Элиаса, однако, быстро опомнился и продолжил упрямо гнуть свою линию:

— Ты охладела ко мне, так и скажи!

— Как я могу?! — с деланной искренностью изумилась супруга.

— Выходит, ты можешь согреть мою постель этим вечером? — спросил лорд не без издёвки.