Навечно в грёзах (СИ)

— Ваше Величество! — От неожиданности вздрогнула и обернулась на голос позади себя, а на меня уставилась встревоженная Офелия. — С Вами всё в порядке? Позвольте помочь Вам подняться и поскорее вернуться в постель. Насколько я осведомлена, Вам всё ещё запрещено её покидать. — Вот только её сейчас не хватало! Смотрю на подругу испытующим взглядом, а до неё всё никак не доходит мой посыл. — Моя Королева, пол здесь ледяной, и в Вашем положении… — Прервала жестом руки.

Она собралась при демоне мне нотации читать? Ох, и выгнать бы её из темницы крепким словцом, чтобы знала, как подрывать мой авторитет в глазах пленного, однако, зная Офелию, мне это едва ли удастся без значительных потерь. Да она и за эти полминуты уже успела выболтать, что мне велели лекари. Нет. Так рисковать я не могу. Кивнула ей в знак согласия, общими усилиями мы покинули-таки темницу и в ахере молчащего демона.

Может, и к лучшему, что подруга так неожиданно появилась. По крайней мере она удержала меня от импульсивных поступков, о которых позже я могла бы пожалеть. А также она помогла преодолеть кошмарно тяжёлый подъём из темницы по бесконечной лестнице. И уже наверху, по пути в свои покои, я всё-таки решилась поблагодарить её:

— Спасибо тебе, Офелия, за то, что так вовремя пришла. Если бы я всё-таки зашла к нему в клетку, на месте бы и прибила гада! А он не так должен покинуть этот мир. Иначе.

Раньше у нас с Офелией и Гильдис практически во всём совпадали взгляды, но, когда появился демон… во время похода в Тартас мою подругу словно подменили. Или это я так изменилась? Как бы то ни было, Офелия в очередной раз взъелась на меня и завопила на весь коридор:

— Что значит: покинуть этот мир? Ты вообще в своём уме? Ты ведь его любишь!

Ну вот… Теперь и весь дворец в курсе, кого я люблю. Демонстративным шёпотом зашипела ей в ответ:

— Люблю! Но я обязана казнить преступника. Иного не дано! Я и так этими пытками оттягивала момент казни, однако больше не в силах это выносить. Бессмысленными пытками я лишь мучаю и его, и себя. А ещё моего малыша.

На лице Офелии наконец отразилось понимание, и она бережно погладила меня по спине.

— Тебе не обязательно убивать его, Амайя. Народ Арнорда любит тебя и поддержит во всём. Особенно сейчас, когда у нас с демонами временный мир. При правильной подаче информации можно вообще выкрутиться, что, мол, ты заключишь с Рэнном политический брак ради спасения своей страны.

Брак? После всего, что он натворил? Я иронично безрадостно расхохоталась, да так, что на глаза навернулась влажная пелена. Вопреки желанию, в памяти всплыли времена, когда я действительно искренне хотела стать его… женой, девушкой — не важно. Мне просто хотелось принадлежать ему. И сейчас иногда хочется. Но тому, моему Рэнну, а не убийце брата. Расчувствовалась, и меня прорвало на незапланированную исповедь, а подруга лишь внимательно слушала и запоминала, чтобы позже безжалостно метать в меня мои же опрометчивые признания.

— С тех пор, как он прилетел, Офелия, я словно заживо горю в аду, кожей чувствую, что он рядом. Задыхаюсь без его запаха и беспрестанно тоскую по его прикосновениям. И мои ноги… их постоянно тянет делать предательские шаги в сторону его темницы. Я ненавижу себя за это… за то, что в душе давно уже простила его и люблю, как одержимая.

И, вроде, понимаю, что он уже не тот мой Рэнн, а может, никогда им и не был. Но его голос… он звучит так по-родному.

— Мне знакомо это чувство, Амайя. И, если тебе сложно принять решение, значит, не решай! Значит, ещё не время!

— Подходящего времени для казни любимого не бывает. Не будь я Королевой Арнорда, всё было бы в разы проще. Но он — убийца Короля эльфов. Бурхат, конечно, тоже был несвятой, и даже, возможно, где-то и заслуживал смерти, — подруга, цинично хмыкнув, закивала в знак согласия, — но он был Королём. А ещё — моим братом! Ами, которая внутри меня умирает и корчится в агонии боли, давно простила Рэнна и будет любить его до конца своих дней, но Королева Амайя Мелиан на рассвете должна казнить убийцу Короля Арнорда. И я это сделаю! Это — мой долг как справедливого правителя! Таков закон. И я не могу ставить свои желания превыше порядка в государстве.

Понимая, что я права, Офелия тяжело вздохнула и удручённо констатировала:

— Родная, ты совершаешь ошибку, которую никогда не сможешь исправить. Ведь ты не умеешь воскрешать.

Хм… Ошибкой было притащить демона в Аваллон. Ошибкой было безнадёжно полюбить его. А казнь — это лишь последствие безрассудной доверчивости.

— Знаю, что не умею.Но в этом и весь смысл. Завтра утром я положу этому конец. Не знаю, что со мной будет после, но на рассвете казнь демона состоится.

Рэнн

Она меня предала. Изменила мне. Не телом. Изменила душой.