Навстречу ветру

Я счастливая актриса, но как многого я не сыграла — подумаешь, и тебя охватывает грусть. Но я не унываю и надеюсь, что еще что-нибудь сыграю, порадую зрителя, которого я очень люблю и с мнением которого считаюсь. Считаю, что профессия актера, наверное, единственная из всех, в которой человек хочет быть всегда востребованным. Перерыв — смерти подобен, это дисквалификация, потеря уверенности на сцене, в результате потеря профессии, неважно, сколько за плечами лет и ролей. Самое главное — для кого мы работаем, для кого выходим на сцену. Как приятно, когда по прошествии многих лет зрители вспоминают тот или иной спектакль. Ведь это жизнь актера, каждой роли отдано столько сил, души, сердца. Ну, это просто мысли, может быть, кто-то меня и не поймет и не согласится с моими размышлениями.

Актриса Зоя Соколова

Моя коллега и дорогая подруга Зоя. Мы проработали в одном театре, Ленкоме, около 40 лет. Сидели в одной гримерной, играли в одних спектаклях. Сколько городов объездили с театром, сколько концертов, встреч со зрителями! Дружим мы по сей день. Зоя на данный момент не работает в театре, но ее целеустремленность, работоспособность, жизненная активность вызывают восхищение и уважение. Несмотря на очень серьезную травму глаз, она очень много работает с коллективом Дома Шелгунова, ею поставлено множество программ по Пушкину, Куприну, Чехову, Зощенко. Все это говорит о творческой натуре Зои.

История одной судьбы

2010 год, Одесса. Международный театральный фестиваль. Наш театр принял участие спектаклем «Игра воображения», который мы играли в Украинском театре. И конечно, на следующий день я с замиранием сердца пошла на Гаванную. Почему? Сейчас расскажу.

Ленинград, доходный дом на Таврической улице, 9. Этот дом принадлежал когда-то Евгению Гамдорфу, за ним замужем вторым браком была моя бабушка Екатерина Николаевна, урожденная Кессених. После смерти мужа дом унаследовал его сын, но ему тогда было 9-10 лет, бабушка усыновила его, и дом перешел к ней. Квартира № 5 принадлежала бабушке, но по прошествии времени ее сделали коммунальной, как и весь дом, и моему отцу достались три комнаты, две небольшие и одна огромная проходная. В остальных проживали жильцы, в числе которых поселилась семья Рындиных. Муж, жена и двое детей — Юра и Аля. Мои воспоминания относятся к 1934–1935 годам. Наши семьи подружились, Юра был ровесником и другом моего брата Володи (оба погибли на фронте), а Аля, о судьбе которой пойдет речь, заканчивала хореографическое училище.

Училась она с Вечесловой, Красношеевой, Кирилловой, у Агриппины Яковлевны Вагановой. И как только я приходила к ним, она меня вертела, крутила, проверяла мою музыкальность и говорила моей маме: «Тату надо отдать в балетное училище». Вот откуда мое первое прикосновение к этому прекрасному и адскому труду — искусству.

И вот наступил 1935 год, ушел из жизни Алин отец — Борис Михайлович. Ксения Андреевна осталась одна с двумя детьми, и на семью обрушилась беда — высылка из Ленинграда. Их высылают в Саратов, Аля поступает в Саратовский театр балериной. Мои родители постоянно переписывались с семьей Рындиных. Конечно, этот период мне запомнился плохо, ведь я была еще очень маленькая. По совету Али мама меня отвела в хореографическое училище, и меня приняли. Моим первым педагогом по балету была, ни больше ни меньше, мама Т. Вечесловой, с которой Аля заканчивала училище, Евгения Петровна Снеткова-Вечеслова.

Далее, насколько мне известно, семья Рындиных переехала в Баку, а затем в Одессу, где Аля протанцевала всю свою балетную жизнь, получила звание и была ведущей балериной Одесского театра оперы и балета.

Закончилась война, пролетели годы. Ксения Андреевна, оставшись с Алей вдвоем, — Юра, как я упоминала, погиб в войну, — писала моей маме очень часто, сопровождая письма Алиными фотографиями, которые я храню до сих пор. Время неумолимо, ушла из жизни моя мама, но с семьей Рындиных я связи никогда не теряла. Мы по-прежнему переписывались, и хотя моя балетная карьера не состоялась, я в письмах делилась, что и как делаю, чем занимаюсь, где и в каком фильме снимаюсь и почему балет поменяла на драму. Прошло много лет, Аля танцевала, я снималась. И вот однажды, когда я снималась в фильме «Олеко Дундич» в Херсоне, у меня выдались свободные дни и я решила поехать в Одессу к Рындиным. Радость встречи не описать. После фильма «Олеко» почти сразу меня приглашают на Одесскую студию, где я снимаюсь почти полгода в картине «Мечты сбываются» и, конечно, живу на Гаванной ул., д. 3, кв. 6, у Рындиных. Это был 1958 год.