Навстречу звездам

Мальчика сковало страшное оцепенение — даже кричать не было сил. Да и все равно это не помогло бы… Он вспомнил своих маму и папу только-только они отметили вместе Новый год, а через три дня должны были отправиться на своем корабле в увлекательное путешествие к Большому Барьерному рифу. Такая счастливая и дружная семья… Ничто не предвещало страшной беды… Невыразимая горечь пронзила его сердце, а глаза наполнились слезами. Наверняка прошло больше суток, они сбились с ног в его поисках. Спасатели прочесывают прибрежную полосу, но его тело никогда не будет найдено… Он единственный сын в семье… Теперь уже можно сказать, что «был» — очевидно, что ему осталось жить всего лишь несколько минут… Он никогда больше не увидит своих родителей, а они — его. Никогда!.. И он не единственный, с кем это случилось, и, что самое ужасное, — не последний! Очевидно, что много детей, сейчас беззаботно играющих на морском берегу, через некоторое время будут лежать на этом ложе смерти. И никто, никто не знает, что здесь такое происходит!..

…На самом нижнем уровне бункера километровой глубины располагался этот самый зал, постоянно погруженный в зловещий полумрак. Это было самое главное, самое «священное» помещение бункера. Глубже его уже ничего не было — только земля. Это помещение было одновременно резиденцией Президента Великого Магистрата, который носил титул «Гранд-Приор». Зал представлял собой гигантскую круглую чашу — чем ближе к центру, тем ниже был здесь пол. Почти в самом центре стоял трон Президента. А точно в центре, между троном и жертвенником, находилось темное углубление — колодец диаметром в три и глубиной в два метра. Пол в этом углублении не был облицован — только голая каменистая антарктическая почва.

Стены, освещенные факелами, были расписаны зловещей символикой: перевернутые и обведенные окружностью пентаграммы, соединенные вместе три шестерки, пирамиды со вставленным в нее глазом, шестиконечные звезды… На стене висел огромный звездно-полосатый флаг, а на своде помещения, точно над черным колодцем, была прикреплена мумифицированная козлиная голова. Этой самой голове, символизирующей князя тьмы, поклонялись аж с двенадцатого века — сначала тамплиеры, потом розенкрейцеры, потом масоны словом, вся «мировая закулиса». Она была их самой ценной реликвией. До падения мондиалистского режима она хранилась в масонском темпле американского городка Чарльстон, куда была перевезена из Европы вскоре после образования Соединенных Штатов. Минуло тринадцать лет, а голову Бафомета так и не могли найти…

Все скамьи, расположенные по концентрическим окружностям, были тесно заполнены людьми. На них была самая разная одежда — здесь были представители трех основных инфернальных оккультных течений. Их главы как раз стояли у жертвенника… В тесноте, да не в обиде… У них ведь объект поклонения один и тот же, только обрядовая сторона несколько отличается…

Вот в распахнувшихся «президентских» воротах показалась процессия. Во главе ее выделялся невысокий пожилой человечек, облаченный в черный балахон. Когда факел осветил его лицо, Джесси на секунду даже забыл об ужасе — им овладело изумление! Он вспомнил школьный урок, посвященный новейшей истории Советского Союза! Почти три десятилетия прошло!.. Да, он постарел, но его можно было легко узнать!..

…Если бы каким-то чудом здесь оказался Денис Лебедев, то он с не меньшим изумлением узнал бы антихриста из своего сна — странного и страшного сна! Вещего, как оказалось, сна!..

Завидев человечка, все присутствующие мгновенно, словно подброшенные пружиной, вскочили со своих мест и начали неистово хлопать в ладоши. Вот человечек прошел на свое место и встал возле трона. Члены его свиты заняли места на скамьях вблизи места Гранд-Приора.

Несколько минут продолжалась бурная овация. Наконец, Гранд-Приор вытянул руки перед собой, и мгновенно воцарилась тишина. Тут же все присутствующие сложили на груди ладони, согнулись пополам и неторопливо поклонились ему — настолько низко, насколько возможно. А, может, и не совсем ему, а черному колодцу — тем более, что и сам Гранд-Приор низко поклонился в том же направлении…

Наступила торжественная тишина. В центр зала вышел церемониймейстер. Обернувшись лицом к колодцу и низко поклонившись ему, он открыл рот и вдруг громко, выразительно и протяжно запел на одной и той же ноте:

— А-а-а-а-а-а-а-а-а!..

Так продолжалось около минуты. Звук «А» плавно перешел в звук «О»:

— О-о-о-о-о-о!.. О-о-о-о!.. О-о-о, Сатана, брат людей!.. — наконец, начал произносить членораздельные фразы церемониймейстер. — Приди, приди, Сатана-а-а-а-а!.. Прими нашу жертву, Сатана-а-а-а-а-а!..

Еще раз поклонившись колодцу, церемониймейстер удалился. Открыл рот Гранд-Приор: