Не буди дьявола

– По тому, как она это мне описала, кажется, она правда хочет создать правдивые портреты всех этих людей.

– Она-то хочет, другой вопрос – во что это превратит РАМ.

Кайл встревоженно моргнул:

– Да уж, они такого наворотили после этих событий. Круглые сутки этого дерьма, неделя за неделей.

– Ты это помнишь?

– Так ничего другого же не показывали. Эти убийства произошли как раз тогда, когда я переехал от мамы к Стейси Маркс.

– Тебе тогда было… пятнадцать?

– Шестнадцать. Мама тогда стала встречаться с Томом Джерардом, крутым агентом по недвижимости. – Глаза Кайла ярко блеснули, и он отчеканил: – Мамин дом, а в доме Том.

– Значит, – поспешил спросить Гурни, – ты помнишь эти передачи?

– У родителей Стейси телевизор не выключался. И все время “РАМ-Ньюс”. Боже, я до сих пор помню их реконструкции.

– Реконструкции убийств?

– Да. У них там был один диктор, со зловещим голосом, взвинченно о чем-то вещал, едва касаясь фактов, а тем временем актер вел блестящую черную машину по пустынной улице. Они все так показывали, даже выстрел и вылет машины на обочину – и только на полсекунды крохотными буквами: “Реконструкция”. Как реалити-шоу без намека на реальность. И так день за днем. Они столько денег выкачали из этого дерьма, что должны были бы заплатить Доброму Пастырю.

– Теперь вспомнил, – сказал Гурни. – Всю эту вакханалию РАМ.

– К слову о вакханалии, ты когда-нибудь смотрел “Копов”? Довольно известный сериал, показывали примерно тогда же.

– Я видел часть одной серии.

– Я тебе, наверное, не говорил, но у нас в школе был один придурок, он знал, что ты работаешь в полиции, и все время меня спрашивал: “Вот чем зарабатывает твой папаша-коп? Вышибает двери в фургонах?” Короче, придурок. Я ему говорил: “Нет, придурок, он не этим занимается. И еще, придурок, он не просто коп, а детектив убойного отдела”. Детектив первого класса, правда, пап?

– Правда, – Кайл говорил совсем как мальчишка, и у Гурни вдруг защемило в груди. Он отвел взгляд и посмотрел на амбар.

– Жаль, тогда еще не вышла статья о тебе в журнале “Нью-Йорк”. Тогда бы он заткнулся. Потрясающая статья!

– Наверное, Ким тебе сказала, что эту статью написала ее мама?

– Да, сказала – когда я спросил, откуда вы знакомы. Она правда тебя очень ценит.

– Кто?

– Ким. Ким точно, возможно, и ее мама тоже. – Кайл снова усмехнулся и снова показался чуть ли не шестнадцатилетним. – Их очаровывает золотой значок детектива, да?

Гурни заставил себя рассмеяться.

Облако медленно наползло на солнце, и пастбище сделалось из золотисто-коричневого серовато-бежевым. На какое-то мгновение оно почему-то напомнило Гурни кожу на трупе. На конкретном трупе. На трупе человека из Доминиканы, чья смуглость словно бы вытекла из него вместе с кровью на тротуар в Гарлеме. Гурни откашлялся, словно пытаясь прогнать это видение.

Потом он услышал тихий гул. Гул нарастал, и скоро стало ясно, что это вертолет. Через полминуты он пролетел мимо них, мелькнув за верхушками деревьев на склоне. Отчетливый, тяжелый рокот винта умолк вдали, и вновь настала тишина.

– У вас здесь военная база рядом? – спросил Кайл.

– Нет, только водохранилища для Нью-Йорка.

– Водохранилища? – задумался Кайл. – То есть ты думаешь, это вертолет Министерства внутренней безопасности?

– Вероятнее всего.

Глава 21

Опять сюрпризы

Они сели ужинать за большим деревянным столом в стиле “шейкер”, отделявшим кухонное пространство от кресел у очага. Ким и Кайл попробовали и принялись нахваливать блюдо из риса и креветок со специями. Гурни отрешенно присоединился к похвалам, затем все замолчали и занялись едой.

Молчание нарушил Кайл:

– У этих людей, с которыми ты разговариваешь, – у них много общего?

Ким тщательно прожевала кусок и лишь потом ответила:

– Гнев.

– У всех? Через столько лет?

– У некоторых это виднее, они выражают его прямо. Но, я думаю, они все полны гнева – так или иначе. Это ведь естественно, правда?

Кайл нахмурился:

– Я думал, что гнев – это только стадия горя, со временем она проходит.

– Не проходит, если ситуация не завершена.

– То есть не пойман Добрый Пастырь?

– Не пойман, не установлен. После безумной погони Макса Клинтера он просто растворился в ночи. Это история без концовки.

Гурни скривился:

– По-моему, там проблема не только в концовке.

Повисло молчание. Все выжидающе посмотрели на него.

Наконец Кайл спросил:

– Ты считаешь, что ФБР в чем-то ошиблось?

– Я хочу это выяснить.

Ким казалась сбитой с толку.

– В чем ошиблось? Где именно?

– Я не говорил, что ФБР ошиблось. Я сказал лишь, что это возможно.

Кайл воодушевился:

– А в чем они могли ошибиться?

– Из того немногого, что мне известно на данный момент, примерно во всем, – он посмотрел на Мадлен. По лицу ее было видно, что в ней борются противоречивые чувства, но какие – не разобрать.

Ким была встревожена.

– Ничего не понимаю. О чем вы?

– Я ненавижу разбрасываться словами, но вообще-то вся их конструкция выглядит хлипкой. Как огромное здание почти без фундамента.

Ким замотала головой, словно спеша отмахнуться от этой мысли.

– Но когда вы говорите, что они во всем ошиблись, что…

Она осеклась: у Гурни зазвонил телефон.