Не буди лихо (СИ)

— Здравствуйте, господин Мясников. А вы… Господин Иевлев, если я не ошибаюсь? Оставь, Мушка. Это свои.

Собака, грозно рычавшая все это время, послушно отошла и улеглась, спрятав нос под кресло, но и из этого убежища продолжая следить за незнакомцами.

— Старший следователь Олег Федорович Иевлев, — учтиво подтвердил гость.

— Орлов Николай Станиславович. Впрочем, много лет назад вы знавали меня, как Кольку… Иван узнал меня быстрее…

— Коля? Коля Орлов?

— Совершенно справедливо.

— Это сюрприз для меня… Я и не думал… Не сопоставил…

— А иногда это полезно. Сопоставлять. Что ж, Олег Федорович. Я готов отвечать на ваши вопросы. Но сначала… Я взял на себя смелость провести небольшое личное расследование. Все-таки Наташа прожила в моем доме почти десять лет… Она была хорошей, честной девушкой. Жаль ее… Так вот. Моя кухарка говорит, что в последнее время, буквально с неделю, у Натальи, успокой Господь ее душу, завелся кавалер. Не из местных. Кухарка никогда его толком не видела — появится ближе к ночи и сразу шасть в Наташину комнату. Единственно, что точно можно сказать о нем — это высокий молодой мужчина, темноволосый, крепкого телосложения. Как-то раз девушка назвала имя своего воздыхателя. Глафира — это кухарка, припомнила его. Гриша. Григорий. А вот фамилия — это вопрос. Наташа, по словам кухарки, была очень влюблена… Бедняжка.

Иевлев слушал не перебивая, щуря глаза и привычно покусывая правый ус.

— Кто-то может подтвердить эти слова?

— Никифор, мой кучер, тоже видел его. И тоже все больше со спины или в сумерках. Так что этот человек вполне реален. И еще. Если у них была такая великая любовь, как говорила Наташа, то почему после ее смерти в доме его больше не видели? Он даже не появился на похоронах! В деревню я, правда, не ездил, не спрашивал. Да и вряд ли там со мной стали бы особо откровенничать. Вот если бы Иван…

— Господин Чемесов — основной подозреваемый. Против него есть весомые улики. Он арестован и до сих пор не в тюрьме только потому, что серьезно болен.

— О Господи! Что за чушь! Зачем ему убивать девушку, с которой он и двумя словами не перемолвился?

— Вы забываете, что она была изнасилована…

— И что — Иван похож на насильника?

— Если бы все насильники, убийцы и прочие из этой шатии были похожи на тех, кем они на самом деле являются, я давно лишился бы работы и разводил цветочки у себя на окне. А так выходит, что я целыми днями разгребаю кучи… — Иевлев замолк и резко стукнул кулаком по подлокотнику кресла.

Мушка при этом вскочила и зарычала.

— Тихо, тихо, дуреха. Все в порядке. Спи себе… Не пойму я вас, Олег Федорович, вы что, действительно приехали сюда, чтобы искать доказательства вины Ивана? Или все-таки цель иная?

— Меня не надо понимать. Мне просто нужно, чтобы вы предельно откровенно и подробно ответили на вопросы. Вот и все.

— Ну, так спрашивайте, а не занимайтесь измышлениями!

— Отлично! Меня интересует вечер того дня, когда Чемесов вернулся из деревни пьяным. Где, пока он спал, были вы?

— У себя в кабинете. Работал.

— Собака была с вами?

— Да.

— Кто еще был в доме?

— Александра Павловна. Она ушла к себе. Отдохнуть. Миша в тот день спустился вниз только к ужину — у него очень болели его переломы. На погоду, наверно. И точно — вечером начался сильный снегопад. Была Глафира. Возилась на кухне. Наташа… Она в тот вечер взяла выходной и, по словам все той же кухарки, прихорашивалась у себя в комнате. Судя по всему — на свидание собиралась. Никифор обиходил лошадей и ушел к себе — у него комнатка над конюшней. Он вообще рано ложится спать. Как это принято в деревне… Мне интересно, почему вы никак не отреагировали на мои слова о Наташином ухажере? Он вполне может быть тем, кого вы ищете.

— Зачем ему насиловать свою же любовницу?

— Не знаю… Но цель какая-то должна была быть. Так же непонятны причины избиения Миши Румянцева, а я согласен с Иваном — все это части одной скверной истории. Знаете, как кусочки мозаики — пока не поймешь, не увидишь ее всю целиком, не разберешься, где должны лежать оказавшиеся у вас в руках разрозненные фрагменты, и вообще имеют ли они отношение к ней.

— Так вы что же и убийство своей служанки притягиваете сюда? Это же просто смешно! — Иевлев даже всплеснул руками.

— Понимаете, Олег Федорович, если бы это было простое убийство — из ревности, по пьянству… Ну, как это чаще всего и бывает у нас в деревне… Но оно происходит именно тогда, когда в доме появляется сыщик из Москвы, который расследует оба предыдущих преступления — и убийство моего брата, и нападение на Мишу. Совпадение? Допустим. Но подозрение падает на этого самого сыщика, и вы говорите, что есть весомые улики, доказывающие, что преступник — именно он… Поскольку я глубоко убежден, что Чемесов не делал ничего подобного, остается только думать, что он кому-то сильно мешает! Кстати, если не секрет, что это за улики?

— Как раз секрет. И вообще, по-моему, мы договорились, что вопросы буду задавать я.

— Прошу прощения, — Орлов нахмурился и упер глаза в сцепленные на коленях руки.