Не для меня (СИ)

Тот день я помнил буквально по минутам. Ещё накануне вечером Алёнка пожаловалась на плохое самочувствие и странные ощущения внизу живота, которые вроде бы прошли, когда она прилегла. Но я всё-таки настоял, что врачу надо показаться. В тот день её доктор принимала после обеда. Я уехал с работы пораньше и повёз жену в консультацию. Её сразу же направили на УЗИ. Приговор оглушил нас обоих: замершая беременность.

Дальше всё происходило, как в тумане. Алёнку положили в роддом — плод нужно было срочно доставать, пока он не нанёс непоправимый вред организму. Много часов я ходил вокруг роддома, пока врачи мучили мою любимую. В интернете я начитался ужасов об этой процедуре на её сроке. Я сходил с ума от волнения за жену, даже на расстоянии ощущая её боль.

Как же так? Почему это произошло именно с нами?

Забирал Алёну из роддома я через несколько дней в совершенно потерянном состоянии. Она не разговаривала, отказывалась от еды. Только лежала с закрытыми глазами и периодически плакала. Я пригласил к ней психолога, но она не пошла с ним на контакт.

Я с трудом впихивал в неё лекарства. У меня самого внутри была незаживающая открытая рана, которая кровоточила, когда я смотрел на мучения жены. Оставалась надежда, что нас вылечит время.

Спустя несколько недель мне позвонила Алёнкина врач и пригласила на разговор.

— Мы провели обследование плода и анализов вашей жены и установили причину замершей берменности. Это инфекция.

— Какая инфекция? Она же сдавала все эти анализы, ТОРЧ, или как оно там называется. У неё всё было чисто!

— Речь идёт не о ТОРЧ инфекции, хотя первым делом мы грешили на это. Речь об инфекции, передающейся половым путём.

— Венерической? Но это невозможно! У моей жены не было других мужчин, кроме меня, это совершенно исключено!

— А у вас не было других женщин?

Я на какое-то время задумался. Нет, я не изменял жене, это просто невозможно. Разве перепих со шлюхами по пьяни можно считать изменой?

— Можете не отвечать, это не моё дело. Но вам с женой обоим нужно как можно скорее сдать анализы и пройти лечение. Если вы не будете тянуть, то имеете все шансы через время родить здорового малыша.

Возвращался домой я совершенно потерянный. Я не представлял, как сказать жене, что она потеряла ребёнка из-за того, что я, скорее всего, заразил её венерической инфекцией, которую подцепил от какой-то шлюхи.

Я смалодушничал и ничего не сказал ей в тот день. И на следующий день — тоже. Медсестру для забора анализов мне пришлось вызвать домой — жена категорически не хотела никуда выходить. Предположения врача подтвердились — мы с Алёной оба оказались больны.

Жена как будто не вникала в диагноз, не задавала вопросов. Её поведение никак не изменилось. Она пыталась сопротивляться лечению, но я настоял — и она молча подставляла попу для уколов и глотала таблетки.

Исцелить тело оказалось проще, чем вылечить душу, но я не оставлял надежды вытянуть её из депрессии. Только вот в какой-то момент она начала анализировать ситуацию и быстро пришла к тому, что инфекцию в семью принёс я. После феерического скандала она собрала вещи и уехала к маме.

Я очень устал, мне нужна была передышка. Но я не думал, что она затянется так надолго. Алёна сбрасывала мои звонки, тёща не пускала к себе в квартиру. Долгие месяцы я стучался в закрытую дверь.

С тех пор в моей жизни появились два “табу”: алкоголь и шлюхи.

2 года назад

Алёна приехала ко мне сама. Не домой, а в офис. И попросила пойти с ней вместе в ЗАГС, чтобы подать на развод. Я вспылил, стал настаивать, что нам не нужно торопиться, что она нужна мне, просил дать мне ещё один шанс. Она слушала меня, не прерывая, а потом встала и сказала:

— Хорошо, я поняла твою позицию. Я подам на развод сама через суд.

И ушла.

Несколько секунд я стоял, переваривая её слова, а потом побежал за ней. Догнал уже на парковке.

— Раз ты для себя всё уже решила, то поехали в ЗАГС.

Я был виноват и полностью осознавал это. Унижать жену судебными заседаниями было совсем не по-мужски. Конечно, я до последнего верил, что что-то изменится, что мы сможем начать всё с начала. Но не изменилось. Через месяц нас развели.

С Алёной были связаны 6 лет моей жизни. Я никогда ни с кем серьёзно не встречался до неё. И не представлял, что существует жизнь без неё. Выйдя в тот день из ЗАГСа свободным человеком, думал, что уже к вечеру сдохну от душевной боли. Но наступило следующее утро, а потом ещё одно, и ещё… А я всё жил. Ходил на работу, с кем-то подписывал договора, что-то делал. Вроде бы всё было, как прежде. Только теперь без неё.

Первый год я поздравлял Алёну со всеми праздниками, носил ей цветы. Но она превратилась в неприступную ледяную крепость.

Постепенно я научился жить без неё, хотя сердце продолжало ныть. Особенно невыносимо мне становилось, когда наваливались воспоминания.

Я пытался ухаживать за женщинами, встречался и расставался. Но никто не мог мне проникнуть под кожу и заставить сердце биться чаще. Все они не могли заменить мне мою единственную любовь.

Глава 12

Александр. Наши дни