Не дорога ведёт нас

«Люди с горбинкой на носу, как и другие социальные меньшинства, имеют равные права в Корпорисе. Согласно заявлению мистера Дэниэлса, вы отказали ему в сексе только из-за его физических особенностей, что вызвало у него сильные страдания и стимулировало развитие чувства неполноценности», – ответила Вики.

«Сюр какой-то. В этом городе есть кто-нибудь не из социальных групп?»

«Большинство корпорианцев состоят в тех или иных социальных группах в зависимости от врожденных физических различий, идеологических убеждений и психологических особенностей, поскольку это дает возможность получать льготы. У каждой из групп есть свои преимущества. Вы хотите узнать об этом подробнее?»

«Спасибо, нет. Подтверждаю оплату штрафа».

– Ненавижу этот город, – прошептала Ланиакея.

Джек снисходительно посмотрел на девушку и сказал:

– Мое предложение все еще в силе, киска!

Ланиакея промолчала.

– Что же, придется проучить тебя снова.

Кто-то за дальним столиком крикнул:

– Эй, да он же домогается до тебя!

– Тебя не спрашивали, придурок, пей свое пиво, – ответил ковбой.

– Это потому что я – рыжий? Ты считаешь, что все рыжие алкоголики?

«Разделяй и властвуй, значит», – подумала девушка.

Мужчины продолжили выяснять, кто кому ущемил права больше. В конечном счете оба получили сообщения о штрафах.

* * *

Мне следовало лучше изучить Корпорис, но времени было предательски мало. Этот город похож на минное поле, стоит сделать шаг не туда, как тебе оторвет конечность, и это еще не самый худший вариант.

Борьбу за права корпорианцы использовали не столько для получения этих самых прав, сколько для давления на власти города и других людей, чтобы получать преференции и процент с досудебных штрафов. Больше всего от этой истерии выигрывал городской бюджет.

Один мой знакомый сказал бы, что все дело в экономике, но я думаю, здесь есть комплекс самых разных причин и благородных из них не много. Но в конце концов так проще управлять массой, когда она разрознена и все время грызется между собой, выясняя, кто больше неправ.

* * *

Ланиакея положила руки на стойку бара и легла на них, повернув голову вправо. Большой плазменный монитор смотрел на нее. На экране мелькали новости.

«Какое старье, – подумала девушка. – Я думала, такие мониторы вывели из производства лет двадцать назад».

Экран резко вспыхнул ярким светом, и по нему пошла черно-белая рябь. Посетители бара оглянулись, даже бармен заинтересовался.

– Какого черта?! – возмутился он. – Я оплатил подписку на следующий месяц!

Ланиакея завороженно смотрела на снежную рябь и думала о погибших, особенно о том мужчине, который умер у нее на глазах, а она ничего не смогла с этим поделать.

Вдруг на экране монитора появился человек в черном пиджаке с красным галстуком. Его лицо скрывала безликая белая маска.

– Грядет очищение, – сказал он. – Кальпа подходит к концу.

– А ты еще что за хер? – проговорил бармен.

– Наступает ночь Брахмы. Сначала падет мир людей – Корпорис, а затем миры богов и полубогов – Анимо и Сомния. – продолжил мужчина в маске. – Сперва вы утратите то, чем на самом деле больше всего дорожите. Да, это ваши знания – драгоценные викоины. Я отберу их все. А потом мир людей погрязнет в отчаянии. Не я вас уничтожу, но вы сами, жалкие ничтожества на колесе Сансары. У вас был выбор, кем умереть и как, но вы предпочли агонию. Может быть, в следующем цикле вам повезет больше.

– И да, зовите меня Бхаута – четырнадцатый Ману. Еще увидимся.

Экран на секунду погас, а затем продолжился ночной выпуск новостей. Посетители бара были озадачены, пока вновь не добрались до алкоголя.

«Что это было?» – подумала Ланиакея. Это событие немного отрезвило ее.