Не Господь Бог

Мичурин делал вид, что спит, когда Лена вернулась. Прошла на цыпочках мимо него в свою спальню, задев по пути тумбочку и угол ковра, чертыхнулась и засмеялась, пьяница. Жаль, что он не спросил её, она бы ответила и всё бы разрешилось. Ещё посмеялись бы. Обсудили бы и смерть, и батюшку, и красное испанское «Тinto», и модный бар. И может, пьяная Лена сама бы поцеловала его – алкоголь и лунный свет любого сведут с ума.

И потом спали бы спокойно. Но нет. Люди вслух говорят что угодно, кроме того, о чём действительно стоило бы сказать вслух.

Вот и ворочался Мичурин до утра, мучимый ревностью.

– Кто сказал, что от испанского «Тinto» не будет похмелья, тот нагло врёт, – Лена вошла с больной головой. Взяла у Людмилы Исааковны бутылку, из которой та поливала цветочки, и жадно отпила.

– Может, вопрос в количестве? – строго спросила Людмила Исааковна, шепнула. – К вам уже люди пришли.

Лена обернулась: она не успела заметить на диванчике ожидающего мужчину с пакетом и букетом. Тот встал, шагнул навстречу, здоровый, улыбающийся увалень. Лена готова была поклясться, что впервые его видела.

– Это вам в благодарность, что вернули жену в семью!

Вот оно что. Лена изменилась в лице при виде алкоголя, бутылки дорогого шампанского, и ретировалась в уборную.

– Простите.

Посетитель удивлённо хлопнул глазами:

– У Елены Андреевны аллергия на алкоголь, – пояснила Людмила Исааковна.

– А, – удивился посетитель.

– Давайте мне! – припрятала к себе в шкафчик секретарь. – Итальянское? Обожаю.

Дима был тоже не в самом лучшем виде на своем рабочем месте. Его дешёвый старый деловой костюмчик и застиранная рубашка нуждались в глажке, под глазами синяки, раскалывалась голова. Поднял глаза – все смотрели на него, и, как только заметили, что он заметил их, тут же закивали, приветливо здороваясь.

– Мить, видать, вчера хорошо отметил? – участливо спросил Антон на правах старого офисного друга.

Дима махнул – не начинай.

Тут же поскочил Савельев:

– Голова болит?

– Добудь аспиринчика! – попросил Дима.

– Мигом, – кивнул Савельев.

– Смотри не упади, Савельев, – сказала Вика. Она подошла, держа стакан, в котором шипела таблетка.

– Спасибо, Вика, – Дима выпил залпом.

– Константин Павлович вас вызы… приглашает, не могли бы вы зайти к нему? – сказала Вика, деликатно подождав, пока он опустошит стакан.

Дима пошёл.

– Интересно, что будет, – гадали сотрудники.

Зная характер Корзунова-младшего… Его ведь ещё ни разу в жизни не щёлкали по носу. И главное, кто?

Дима с некоторой опаской вошёл в кабинет начальника IT-отдела Корзунова К.П. и застыл. Корзунов собирал, насвистывая, свои вещи, освобождая ящики. Содержимое коробок, дарёные коллективом кружки и прочее просто ссыпал в плетёную урну. Он заметил Диму:

– Ну что так робко, Ушаков. Проходи, устраивайся поудобнее.

Дима хлопал глазами, Корзунов развернул ему кресло.

– Вы на меня не злитесь? – спросил Дима, поняв, что прозвучало по-детски. Но это было первое, что пришло на ум.

– Ну что за детский сад, – ответил Корзунов, вернувшись к прощальным сборам. Он покрутил то ли золоченый кубок, то ли вазу с гравировкой:

– Нравится?

Дима не успел ответить, как эту штука тоже полетела в корзину.

– Впрочем, тебя самого скоро завалят этой хернёй.

Наконец, Корзунов-младший закончил и весело посмотрел на Ушакова.

– Надо уметь принимать поражения.

– А вы куда? – спросил Дима.

– В отпуск, в тёплые края, давненько я там не был. Ну, бывай, Ушаков. Бывайте, привыкайте, теперь к вам по имени-отчеству.

Дима было вызвался помочь вынести всё, но коробка у Корзунова получилась лёгкая, он сунул её подмышку. А всё остальное он забирать не собирался:

– Викуля уберет. Виктория, легка на помине.

Возникла Вика.

– Что, Виктория, не желаете со мной в тёплые края?

Вика посмотрела на него с безразличием:

– Шутите, Константин Павлович? Кто ж меня отпустит. У меня теперь другое начальство. Дмитрий Алексеевич, нужна моя помощь?

– Вот сучка, – беззлобно сказал Корзунов и шлепнул Вику по заднице.

– Что вы себе позволяете! – возмутилась Вика с видом оскорбленной невинности.

– Удачи, коллеги! Не поминайте лихом.

Костик, насвистывая, вышел лёгкой походкой.

Вика проводила взглядом и обернулась к Диме с самой нежной своей улыбкой:

– Как аспирин, подействовал?

– Как это, отправили в отпуск? – спросил он.

– Это вежливая форма увольнения, Дмитрий Алексеевич, вы разве не знали? Он ведь как-никак, сын акционера. Не мы с вами.

Вика взялась ввести Дмитрия Алексеевича в курс дел, не тех дел, что обсуждаются на совещаниях. Для начала положила на стол лист преференций.

– Вот, пожалуйста, новый трудовой договор из отдела кадров, подпишите тут и тут, пожалуйста.

Дима было послушно потянулся за ручкой, ручка у него была в кармане, своя, шариковая. Но Вика посмотрела ласково, качая головой.