Не каждый день мир выстраивается в стихотворение

Вот над Бискайской бухтой заморгалаЗеленая вечерняя звезда —Заветный светоч пьяниц, вдов, поэтовИ леди, собирающихся замуж.От этого свеченья рыбки в мореУпруго изгибаются, как ветки,И мчатся врассыпную — вверх и вниз,Направо и налево.Свет этот направляет мысли пьяниц,Надежды вдов и грезы юных леди,Скольженье рыб,Фантазию поэтов.

И то же изумрудное свеченьеФилософов чарует, оставляяИм лишь одно бездумное желанье —Купаться и купаться в лунном свете.При этом тешась тайною надеждой,Что могут возвратиться к умным мыслямВ любой момент тишайшей этой ночиИ насладиться перед сном раздумьем:Не выгодней ли это, чем потетьВ тяжелых одеяниях магистров,Сосредоточиваться на пупкеИ наголо брить голову и тело?

Быть может, истина, в конце концов,Не тот летучий, изможденный призрак,А соблазнительная красота —Вся страсть и обещанье плодородья,Которая одна смогла б явитьВ сиянье этих звезд над побережьемПри помощи простых и зримых слов —То, что они так долго, тщетно ищут?Воистину сей свет благоприятенПознавшим сокровенного Платона,Как изумруд, который исцеляетТревогу сердца и смятенье мысли.

Анатомия скуки

Мы происходим из земли. ЗемляНас родила — в числе других последствийРаспутства своего. Она и мыОдной природы. Значит, и она,Как мы, стареет, и бредет к концу,И умирает так же, как и мы.Чем краше листопадная пора,Тем громче ветер кличет нас и темОстрей в душе уколы холодов.Над пустотой небес другая высьВидна — еще пустынней и страшней.

А тело обнаженное бежитНавстречу солнцу и находит в немИ нежность, и утеху, и печаль;А вслед спешат другие — принестиСвои фантазии на пир затейИ звуки с музыкою тел смешатьВ неистовом стремлении к инымПричудливым и новым чудесам.Да будет так. Но тот простор и свет,В которых сердцу ласка и обман,Струятся с самых страшных и пустыхНебес. Дух видит это и скорбит.

Обычные женщины