Не кричите в тёмном лесу (СИ)

-- Да ладно... Говорят, настоящий мужчина не может считаться импотентом, пока у него есть хоть один палец, -- заметила я, с готовностью подхватывая тему. Пустопорожняя фривольная болтовня, определённо, приятнее мыслей о неизбежной скорой смерти. И полезней, что уж там. Очень не хотелось впадать в ничтожество и терять от страха человеческое лицо, а если в тишине представлять себе всевозможные картины зверской расправы жутких тварей над людьми, удержаться от этого трудно.

В ответ на моё высказывание Юрий расхохотался.

-- Интересная мысль.

-- Да ты что, это же древняя шутка, -- хмыкнула я чуть растерянно. -- Небось, ещё с Земли родом.

-- У нас сейчас об этом не шутят.

-- За это бьют морду и смертельно обижаются?

-- Нет, почему? Просто не смешно, -- он слегка пожал плечами.

-- По тебе заметно, как не смешно, -- съехидничала я.

-- В твоём исполнении и именно сейчас получилось удачно, -- пояснил он.

-- Погоди, я знаю! У вас с головой проблемы, а не с противоположным местом! -- предположила я.

-- Не понял.

-- Ну мораль очень строгая. Настолько строгая, что до свадьбы прямо ни-ни, и всё это ещё химически контролируется. А тебя дома ждёт женщина, которой ты поклялся хранить верность. Впрочем, есть ещё одна мысль, но она мне ещё сильнее не нравится: женщина эта умерла, а ты больше ни с кем и никогда... Надеюсь, не угадала? -- насторожилась я, потому что напарник смотрел на меня уж очень странно.

-- Кхм. Нет. Ты книги сочинять не пробовала? У тебя получится!

-- Ты думаешь, я сама это придумала? Нет, как раз почерпнула из разного рода развлекательной литературы, -- с облегчением ответила ему. -- Точно никакой трагической истории с бывшей женой нет?

-- Точно, -- спокойно проговорил Юрий. -- Обошлось. Я вообще женат не был: у нас редко женятся поспешно, и потому редко разводятся.

-- То есть у тебя или совсем не было женщин, во что мне совсем не верится, либо близкие отношения вне брака не порицаются, -- сделала я логичный вывод.

-- Не порицаются. -- Пилот усмехнулся задумчиво и как будто немного снисходительно, чуть сощурился, разглядывая меня, и явно собрался что-то сказать, но в этот момент картинка за окном резко сдвинулась, и мы оба осеклись, напряжённо уставившись в экран.

Игнорировать нас пришельцы, увы, не стали. Немаленькая амфибия воспарила вверх с той же лёгкостью, с какой до сих пор поднимались разноцветные шары, -- и на этом всё кончилось. Точнее, кончились наши перемещения. Снаружи царила непроглядная глухая темень, а приборы показывали несусветную ерунду. Состав атмосферы менялся стремительно и хаотично: то там был разреженный аргон, то прибор утверждал, что мы вмурованы в толщу камня, то выдавал длинные невнятные списки веществ, как будто в случайном порядке выдернутых из какого-то химического справочника. Причём некоторые из них по всем привычным мне законам просто не могли существовать рядом, не реагируя друг с другом, однако -- существовали.

Видимо, корабельная электроника знала те же законы, что и я, или просто не выдержала таких стремительных изменений, и вскоре внешние датчики расписались в собственном бессилии. Не отключились, но раз за разом грустно сообщали, что среда неизвестна.

Некоторое время мы молча сидели в тишине, а потом за нашими спинами с тихим шелестом открылась дверь. В мёртвой тишине этот звук прозвучал грохотом, и мы с напарником одновременно обернулись. Причём я обернулась вместе с креслом, а Юрий одним слитным движением успел не только повернуться, но и встать, сделав полшага по направлению к двери -- кажется, чтобы пульт и кресло не мешались. Разглядев причину переполоха, я вздрогнула от неожиданности, тоже медленно встала, но вперёд рваться не спешила. Наоборот, вжалась в пульт, из-за плеча пилота рассматривая неожиданного визитёра.

Выглядел он... человекообразным. Среднего роста некрупная фигура в какой-то невнятной и бесформенной серой одежде. Кажется, не просто бесформенной, а прихотливо изменяющей очертания. Описать лицо тоже не получалось: оно было никаким. Невнятные очень короткие сероватые волосы, непонятного цвета глаза. Каждая черта в отдельности казалась нормальной и человеческой, но собираться в единый портрет они упорно отказывались.

-- Сохраняйте спокойствие, -- бесстрастным и таким же никаким, как остальная наружность, голосом проговорил он.

Судя по всему, прямо сейчас убивать или жрать нас не собирались, решили сначала поговорить. Это вселяло определённый оптимизм и позволяло немного перевести дух. По крайней мере, сейчас.

-- Кто вы такие и что вам от нас надо? -- хмурясь, спросил землянин.

-- И откуда вы знаете нашу речь? -- не удержалась я и осторожно подступила ближе. Не к чужаку, к напарнику: с ним рядом мне, определённо, было спокойней. Подошла, встала у него за спиной и чуть сбоку, прижимаясь бедром к креслу и едва удерживаясь от желания ухватиться за локоть мужчины.