(не)мимолётный роман

– Ваша милость, я понимаю, что сейчас я далека от той завидной партии, с которой вы подписывали обязательства. Но я уверяю Вас, мне удастся справиться. Я уверена, что разговор с его величеством…

– Милое дитя, – он мягко улыбнулся, – поверьте, дело не в вашей репутации. Когда-то ваш отец, тогда ещё только получивший чин полковника, спас меня от страшной участи. Я поклялся вернуть ему долг. Через много-много лет, когда у него появились вы, он предложил мне связать с вами судьбу. Мне и тогда, когда я был ещё молод, о такой партии можно было только мечтать, – сорвал травинку, сунул в рот её кончик и продолжил: – уже тогда мне казалось, что это дрянная идея. К сроку свадьбы вы стали прекрасной, полной жизни молодой женщиной, а мне уже видится закат. Тадеуш тогда настоял. Он уверил меня, что именно такой супруг, как я, вам и будет нужен.Только мне он сможет доверить своё сокровище. Я только теперь понимаю почему. Я не могу на вас жениться не из-за вашего положения, хотя, давайте откровенно: никто бы меня не осудил. Мне нужен наследник. В первую очередь. Вы же сейчас смогли бы мне дать бастарда, чьи права мне долго придётся отстаивать. И я откровенно не верю, что в нашей с вами гипотетической семейной жизни возможны любовь и страсть. Но взаимоуважения и детей мне было бы довольно. Моё положение изменилось. Я всегда был другом вашей семье и из уважения к вам, чтобы не усугублять ваше положение, я могу озвучить причину моего отказа. Только после клятвы молчания.

Я заторможено кивнула, подхватилась и опрометью вернулась уже с кухонным ножом. Аккуратно сделала тонкий надрез, произнесла нужную формулу.

– Проклятье не прошло бесследно, хоть угроза жизни и миновала, – он усмехнулся. – Не знаю, не уверен, что не было бы лучше мне умереть. Я теперь бессилен как мужчина, – я ахнула и невольно покраснела. – Простите за эти речи. Вам, молодой девушке сложно такое понять, но я никогда не смогу стать вам полноценным мужем. Не смогу дать даже счастье материнства, не то, что удовольствия в постели.

О! Так в этом я была уверена ещё и до проклятья! А теперь-то тем паче. Что же делать? Что делать… Думай голова, думай быстрее.

– Лорд Нейдан, а если я попрошу вас жениться на мне, а в ответ обещаю сделать всё возможное, чтобы излечить вас? Подумайте сами, это будет взаимовыгодный союз. Если магия целительства вам помочь не может, почему не попробовать силу мира? Что вы теряете? Расторгнем помолвку и ваш удел – одинокая старость и графство, как подарок дальним родственникам. Так хотя бы есть шанс передать наследие предков собственным детям.

Вытерла о юбку в миг вспотевшие ладони.

– Вы понимаете, на что обрекаете себя?

– Смутно. Но если меня пустят на опыты или сделают подчинённой зомби-куклой, едва ли мне будет легче. Откровенность за откровенность?

Тёплая улыбка снова смягчила его взгляд, пустив солнечные лучи морщинок. Кивнул.

– У меня только один выход вернуть свою жизнь. Сделка с королём. Возможно, но я сомневаюсь, что я единственная ведьма из сейчас живущих. Я боюсь, что со мной даже разговаривать не станут. Запрут в подвале и заставят качать магию для армии, или хотя бы короля. Но если мои знания будут закрыты, если вы поставите мне защиту от подчинения, то я смогу предложить сделку. Это мой единственный шанс перестать скрываться. Как вы понимаете, мне нужна ментальная защита. Просить вас, когда мы чужие люди я никогда не стану. Но если вы закроете разум собственной жены, вас никто не осудит, – перевела дыхание. – Взамен я пообещаю сделать всё возможное, чтобы излечить вас. Если не выйдет – возьмём сирот и выдадим их за собственных детей. Никто и никогда не узнает о вашей немо… болезни.

Секунды, минуты… Он думает. Думает, значит колеблется. Сомневается, но не отказывается.

– Лорд Нейдан, я стану вам хорошей женой. Обещаю. Вы никогда не пожалеете.

– У меня будет ещё одно условие. Подумайте хорошо. Вы сейчас ещё не понимаете, но я прошу… хотя нет. Уместнее: я требую, чтобы вы хранили свою непорочность. Я понимаю, что это жестоко к вам, но не могу позволить, чтобы моя жена утешалась в объятиях любовников. Хоть я мужски и слаб, гордость у меня всё же есть. Но вы будете обречены, возможно всю жизнь не знать плотской стороны жизни.

– Я понимаю. Мне поклясться?

– Вашего слова будет достаточно.

глава 31

– Вы же видите, что эта женщина врёт! Или, как минимум, недоговаривает! – отец Уоррен едва ли не плюётся. А может и плюётся, просто до Дортконда, сидящего хоть и в первом ряду, но в отдалении, слюни его не долетают. – Я настаиваю на ментальном считывании!

Отчётливый треугольник лица миссис Эндден мелко задрожал. Как и руки, до того смирно лежащие на трибуне. На широком лбу выступила испарина.

Острое зрение графа улавливает малейшие детали в поведении и виде свидетеля.

Показания женщины, знающей меня с детства суд не удовлетворяют. То, что Эльташа Ракос – хорошая, добрая девочка, бескорыстно помогающая итвозцам с их бедами – не то, что они хотят услышать.