(Не) мой жених

Друг внимательно меня слушает и по мере рассказа его брови вздымаются вверх, а глаза закатываются, словно глупее истории он не слушал.

— Хмм… — начинает Алекс, дослушав всё. — Он, конечно, редкостный дебил и идиот, хоть я и раньше его умным не считал, но… он ведь он этого не сделал, значит «НЕВИНОВЕН», что позволяет тебе его простить. Стадию «Раскаянья», «Игнорирования» и «Обидку» он уже прошёл за эти годы. Ещё…

— Эмм… — непонимающе смотрю на него, не веря, что он это сказал.

— Ну вот и отлично, — выдыхает, растерев руки. — Можешь его ещё немного помучить, а потом бегом в его объятия и передай, что если ещё раз затупит, я ему нос сломаю, а твой брат ему его доломает, — проговаривает и медленно меня приобнимает с коварной улыбкой на губах. — У тебя теперь, Анюта, два старших брата, поэтому твоему… не очень умному жениху хана.

— Он не мой жених, — перебиваю его.

— Ну да…

— Думаешь, простить? — спрашиваю его через несколько секунд, понимая, что хочу его простить.

— Пфф, конечно, — отвечает, посмотрев на меня, как на дурочку. — Сама будто ошибок не совершала, а в последний момент одумывалась? Или ты у нас идеальная…

— Было такое… — признаюсь и вздыхаю.

— Ну вот, — подбадривает меня. — Но один совет я всё же дам, но не тебе, а твоему Льву по приезду. Я понимаю молодость, ошибки… я тоже их совершал, но перед тем как что-то сделать лучше триста раз взвесить.

— А я ещё думаю, — грустно выдыхаю, а потом до меня доходит. — Ты всё это из-за спора! Просто хочешь выиграть! Ах ты…

— Да, забудь ты о споре, — бросает, прыснув от смеха. — Я же от всей души хочу помочь, потому что вижу, что происходи между вами. И если я молчу и ничего тебе не говорю, то это не значит, что я стою в стороне.

— И всё же пока Рома не выздоровит у меня есть время подумать, — уверенно заявляю.

— Да-да, только прошу не плачь и не смейся так громко по ночам вместе со своим не женихом, — с натянутой улыбочкой проговаривает, а после тихо продолжает. — Лучше бы вы кое-что другое ночью делали… Алекса нового делали…

Глава 41

Аннабель

— Готовы? — спрашивает нас Алекс, сидящий рядом со мной и напротив Ромы. — Сегодня последняя операция! И совсем скоро сможем поехать домой. Либо к моему отцу, он, к слову, настаивал, чтобы вначале к нему, а потом уже в Россию. Извинялся, что не может приехать сегодня и поддержать тебя, Ром.

— Твой отец и так слишком много для нас делает, Алекс, — отмечаю, смотря на брата. — И да, волнуюсь жутко! — признаюсь им, смотря на Рому. — Ты тоже?

Брат прикрывает глаза, отвечая, что тоже волнуется. Если сегодняшняя сложнейшая операция пройдёт удачно, то несколько месяцев реабилитации, и он сможет ходить. Предыдущие две операции, которые перенёс мой брат оказались очень и очень успешными. Теперь он может шевелить пальцами, управлять некоторыми частями лица, на несколько градусов поворачивать голову и всего несколько секунд держать голову без специальных приспособлений и это уже настоящий прогресс.

Это огромный успех как для Ромы и меня, так и для врачей, ежедневно занимающихся лечением и восстановлением ног и других частей тела. Мы шли к этому моменту четыре месяца до первой операции и три месяца после неё. Я жутко довольна, потому что знаю, ещё немного и Рома сможет встать.

Наш врач говорит, что мой брат оказался упорным пациентом и идёт на поправку быстрее всех её предыдущих пациентов с такими же проблемами. Она не понимает с чем это связано и почему он так рвётся, но, а я знаю. Любовь ко мне и этой прекрасной и необыкновенной женщине его мотивирует. Мой брат всё ещё влюблён в неё и хочет выздороветь, чтобы наконец подойти к ней и признаться в своих чувствах. Он мне в этом признался совсем недавно. Я спросила, а он еле заметно кивнул и именно в этот момент я поняла, что не выздороветь он не может.

— Не переживай! — подбадриваю брата и подмигиваю. — Твой врач сама заинтересована в том, чтобы всё у тебя получилось. Она же пишет научную работу по тебе.

— Умеешь ты, Аня, подбадривать… Ничего не скажу, — вмешивается в наш разговор Алекс, а после подойдя к Роме, начинает. — Ты свою сестру не слушай. Она сама в амурных делах не очень и другие разрулить не может, поэтому так уж и быть я стану твоим купидоном. После операции долго на коляске не засиживайся. Ты-то тут сидишь, а я часто в коридорах блуждаю и вижу, как к докторше твоей доктора другие подкатывают, но она их отшивает. Точно тебя ждёт! Встанешь, потом год даю и поженитесь. А я пока буду от неё кавалеров отгонять по-братски.

— И его под свою гребёнку? Решил мир Алексами перенаселить? — со смехом возмущаюсь.

Если и Рома согласится, то это будет уже третий спор моего друга и не дай бог он взыграет: три Алекса… ну это уже не смешно.

А хотя… Лишь бы здоровенькими мальчишки были, а имя дело десяток.

— А твой брат, к слову, не против, — произносит Алекс, указав на руку брата, которая тянет пальцы как будто для рукопожатия. — Ром, я пошутил, но согласен! Ещё одного мне Алекса не помешает! Люблю, когда вокруг много меня бегает.

Вот балбес!