(Не) настоящий наследник

Стоит один, убрав руки за спину. Смотрит исподлобья на сцену и, видимо, чувствует мой взгляд. Быстро поворачивается, хмурится и опять взгляд на сцену.

– Скажите, – шепчу я Людмиле, – а вот этот мальчик. Он кто? Давно он у вас? Как у него с ребятами?

– Какой? – она оглядывается.

Взглядом показываю на мальчугана.

– А, Сережа? Новенький. Недели две у нас. Его из Саратова к нам перевели. Хороший мальчишка. Смирный.

– А почему перевели? – я теперь не свожу взгляда с Сергея.

– Ему наблюдение у врача нужно. Что-то там у него с сердцем. Я не особо вникала. Надо у Раисы Львовны спросить.

Она еще что-то говорит, а у меня гул в голове. И перед глазами пелена.

С сердцем?

Сколько ему? Примерно столько же сколько Тамерлану. И сколько должно было быть Матвею.

Зажмуриваюсь, чтобы немного прийти в себя. А, когда открываю глаза, Сережи уже нет. Я даже привстаю с места, быстро ищу его взглядом. Но его нигде нет.

– Кать, ты чего? – дергает меня за руку Лена и я сажусь на стул.

Кое-как досматриваю представление, постоянно оглядываясь. Сережи нигде не появляется.

Потом мы общаемся с детьми. Они много рассказывают нам, показывают свои рисунки и поделки.

Я тщетно пытаюсь найти Сережу.

Нет его!

Мы еще около часа проводим в интернате, а потом собираемся ехать домой.

– Лен, я в туалет, – шепчу я и выхожу.

Опустив голову, иду по узкому полутемному коридору. Поднимаю взгляд и замечаю что-то странное в отблеске окна. Прищуриваюсь. Да там кто-то сидит. Прямо на подоконнике с ногами и смотрит в окно. Кто-то маленький.

Иду туда.

– Ты почему не со всеми?

Мальчишка тут же вздрагивает и спрыгивает с подоконника. Подозрительно смотрит на меня. Не отвечает.

– Меня Катя зовут. А ты Сережа. Да? – улыбаюсь и протягиваю ему руку.

– Откуда вы знаете? – он продолжает хмуриться.

– Так почему ты не в зале?

– Не хочется. Мне не интересно.

– Нет друзей тут, да? – пытаюсь приобнять его за плечи, но он стряхивает мою руку.

И я замечаю, что на его рубашке нет верхних пуговиц. Когда Сережа дергает плечом, чтобы убрать мою руку с себя, то мне в глаза врезается шрам на груди. Небольшая полоска, выступающая из рубашки.

Сердце начинает биться чаще и дыхание срывает. Тянусь пальцами к шраму, но мальчишка отпрыгивает от меня.

– Сережа, – я откашливаюсь, потому что голос словно сел. – Это мальчишки сделали?

– Нет, – зло отвечает он. – Это у меня с рождения. Мне пора.

Разворачивается и бежит. И я хочу побежать за ним. И не могу. Ноги словно вросли в пол.

Пошевелиться не могу.

Что со мной?

Ну да, мне же сказали, что у мальчика проблемы с сердцем. Наверное, операция была. Как у Матвея…

Вот, почему я так реагирую. Я просто провожу аналогию.

Тру глаза, пытаясь прийти в себя.

Надо будет поговорить с воспитателями. Узнать, что можно сделать для малыша. Мне почему-то очень хочется помочь ему. Ведь на его месте мог быть Матвей…

Глубоко вдыхаю и медленно выдыхаю.

Все, Катя. Надо успокоиться. Ты и мальчишку, вон, испугала своим поведением.

Еще раз смотрю в ту сторону, куда убежал Сережа, и иду к туалетам.

Домой Лена привозит меня уже почти ночью. Я прощаюсь с ней и захожу в подъезд. Поднимаюсь по лестнице вся в своих мыслях.

Что делать дальше, я не знаю. И Сережа не выходит из головы.

Уже перед самой квартирой вдруг передо мной вырастает тень. Я вижу черные начищенные ботинки. Медленно поднимаю взгляд и отшатываюсь.

Передо мной стоит Амир. Глухой возглас вырывается из меня.

– Катя, тихо, – произносит он каким-то глухим голосом. – Я за тобой.

– Что? – непонимающе смотрю на него. – Куда? Что случилось? Амир! – тревога накрывает меня. Почему он тут? Почему он тут один? Где Матвей? – Что? Что-то с Матвеем? – сердце сжимается. – Амир! Что?!

Глава 42 Амир

А мальчишка оказался смелее и хитрее, чем я думал.

Стоило оставить его одного и он вздумал сбежать. Глупый. Но смелый и решительный. Таким и должен быть мой сын. А ум придет с возрастом. Для этого у него есть я.

Услышав лай собак и крики, я как ошалелый вскакиваю с кресла и бегу на улицу. Бегу на свет фонариков в руках стоящих под окнами людей. Вот я уже рядом. И замираю. Словно в невидимую стену врезаюсь.

По спине пробегает холодный пот. Мне кажется, я не дышу.

Но тут же прихожу в себя и кидаюсь к маленькому тельцу, лежащему на земле.

– Хозяин, не трогайте, – кто-то берет меня за плечо. – Нельзя. Навредить можете.

– Тамерлан, – зову тихо, вглядываясь в лицо маленького человечка. Глаза у него закрыты, а рот, наоборот, приоткрыт.

– Хозяин, – опять голос охранника. – Врача вызывать?

– А вы еще не позвонили?! – рычу я и резко встаю.

Охранник тут же достает телефон и набирает куда-то.

– Что случилось? – спрашиваю я.

– Похоже, пацан решил сбежать, – говорит другой охранник. – В окно. Судя по всему, по водостоку, – показывает на трубу, валяющуюся рядом с Тамерланом.

– Он дышит, – говорю я. – Где этот гребанный доктор?!

– Уже едут, хозяин. Скоро будут!

– Тамерлан, – падаю перед ним на колени и чувствую, что не могу больше сдерживать себя. Слезы ручьем стекают по моим щекам.

Наклоняюсь и губами прижимаюсь к маленькой ручке, безвольно лежащей сейчас на сырой земле.