( Не)нужный ребёнок для мага (СИ)

Вылетаю на улицу, морозный воздух тут же обжигает влажные от слёз щёки. Всхлипываю и сжимаю зубы, разворачиваюсь и подхожу к урне, выбрасываю подарок. Он не достоин его. И меня не достоин. Взыгравшая было гордость придаёт сил, но она тут же утопает под тяжестью осознания случившегося.

Гирлянды, развешанные на столбах и по периметру улицы, весело мерцали в морозной дымке воздуха, с площади слышались счастливый смех и детские восторженные крики.

Только внутри у меня скребли кошки, нет, они раздирали когтями моё сердце на лоскуты.

Разве я ему была всё это время плохой женой? За эти два года нашего брака. Что я сделала ему плохого, что он так со мной? Утопил в грязи.

Стало мерзко и отвратительно.

Покидаю своё место и иду на шум, туда, где скопление горожан. Хотелось скрыться, затеряться. На два часа. Горечь душила, такого унижения мне ещё никогда не доводилось испытывать. Деслер Веньер, самый богатый и видный мужчина в Ондерноре, предложил выйти за него, просил руки у моего отца сам, лично. Для чего, зачем? Чтобы завести себе любовницу?!

Стало так невыносимо больно, что разум затуманился. Я бродила среди веселящейся толпы, потеряв счёт времени, смотрела на раскинувшуюся высоченную ель, всю в гирляндах, и на самую её макушку, где сверкала магически светом звезда.

Люблю Рождество, это самое волшебное для меня время. А сегодня оно стало самым злосчастным, принёсшим мне горечь и разочарование, душевную боль, которая росла в груди всё больше.

Мысль о том, что сейчас мой муж развлекается с какой-то шлюхой, пока я тут, невыносима. Никогда я ещё не чувствовала себя настолько униженной и растоптанной, ничтожной.

Я бродила бесцельно, поглощённая собственной болью, не заметила, как руки и ноги начали коченеть и становиться нечувствительными. Но мне было плевать. Безразличие накатило ледяной глыбой, сделав меня призраком среди этого торжества.

— Ох, — спотыкаюсь я и лечу вперёд.

Мужчина, что стоял передо мной, успел обернуться, и я благополучно врезалась в широкую крепкую грудь. Сильные руки уверенно подхватывают и ставят на ноги.

Как неловко. Пытаюсь отстраниться, но шатаюсь, не находя опоры, поскальзываюсь и хватаюсь за ворот чужого пальто.

Да что такое?! Ноги будто не мои, не понимаю, почему не могу встать, не чувствую ступней и лодыжек, пальцев своих не чувствую. Страх немного ошарашил и отрезвил.

— С вами всё в порядке, леди?

Поднимаю голову и замираю, на меня смотрел точный, как прицел, взгляд. На миг я тону в тёплых, как солнечный янтарь, глазах, очерченных яркой чёрной каймой.

Это снежинки, падающие на ресницы и щёки, кололи иглами кожу или что-то другое?

— Всё хор-рошо, — постукивая зубами, растягиваю губы в совершенно искусственной улыбке.

Мужчина хмурится и окидывает меня внимательным взглядом.

— А я так не думаю… — задумчиво отвечает незнакомец. — Вы с кем здесь?

— Какая вам разница? — делаю ещё попытку, понимая, что по-прежнему самостоятельно я стоять не могу.

— Ещё немного, и вы получите сильное обморожение, — приятный глубокий голос завораживает. Но как он догадался? Моё сердце действительно превратилось в кусок льда и треснуло. Все чувства будто отключились.

— В-вы лекарь?

— Именно так, — на удивление, он соглашается. — И вам лучше вернуться поскорее обратно, — строго велит.

— Обратно? — оборачиваюсь и тут же зажмуриваюсь. — Нет, нет, обратно я не пойду, только не сейчас.

Сколько вообще времени? Прошли эти два часа? Но даже если и прошли, не хочу возвращаться, терпеть его присутствие, этого… этого… Слёзы вновь проступают на глазах, но тут же застывают, склеивая ресницы.

— Так, ясно, — решает что-то для себя мужчина. — Идёмте.

— Куд-да? Я никуда не пойду, — мотнула головой. — Я вас не знаю.

— Мне без разницы, знаете вы меня или нет, вам нужна помощь.

Он делает шаг, а я теряю опору и едва не падаю. Да что с моими ногами?

Меня резко подбросило вверх. Незнакомец поднял меня на руки.

— Что вы делаете?

— Разве не видно? Спасаю ваши конечности.

Я тут же подавилась холодным воздухом и закашлялась, а мужчина уверенно двинулся вперед, утопая в снегу, унося меня с площади в неизвестном направлении.

Впрочем, вскоре мы оказались возле автомобиля.

Я не знаю, как мужчина умудряется ловко открыть дверь и не уронить свою ношу, но тут же я оказываюсь на заднем сиденье. С распахнутыми глазами наблюдаю, как он снимает с шеи белый кашемировый шарф и — я не успела глазом моргнуть — сапоги один за другим оказываются сняты.

Схватившись за подол юбки, я возмущенно дышу, но возмущение тут же испаряется, когда незнакомец начинает обматывать своим шарфом мои ступни, которые до сих пор ощущаются как чужие.

— Вы с ума сошли, разве не чувствуете, что пальцы отмёрзли? — обрушился на меня строгий выговор.

Меня будто отчитали за опасную шалость, словно маленькую девочку. Сделалось стыдно, и ответить было нечего.

Мужчина и не ждал ответа. Закрыл дверь, обошёл машину и сел на водительское сиденье. Только тут я почувствовала аромат терпкой мужской парфюмерной воды.