Не обещай ничего

Трудно было не знать, тем более учитывая специфику моей работы. Бывший мэр, рвавшийся к высотам власти, чей порыв разбился, когда он воспользовался услугами несовершеннолетней проститутки.

– Я в курсе, кто вы такой.

– Я читал ваши материалы в «Стандард». Вы были хорошим репортером. И у меня брали не раз интервью.

– Было дело.

– Поэтому я и звоню. Наслышан, что вы вернулись в редакцию незадолго до того, как они облажались.

Я промолчал.

– Чертовски не повезло. Вы ведь уезжали в Бостон?

– Да, – медленно проговорил я.

– А затем возвратились. Как я слышал, после того дела с женой несколько лет назад, теперь воспитываете в одиночку сына.

– Что вам от меня надо, мистер Финли?

– Не знаю, в курсе вы или нет, на что я теперь нацелен.

– Боюсь, что нет.

– Уйдя со службы народу, я занялся бизнесом. Бутилирую воду из местного источника. Чистую, замечательную, свободную от химических примесей. Мое дело процветает.

– Поздравляю.

– Но вместе с тем я подумываю о том, чтобы вернуться в политику. Попытаться снова заняться управлением нашим городом.

«Надо же!» – подумал я. А вслух сказал:

– Здорово. Но проблема в том, что я больше не репортер. «Стандард» приказала долго жить. Я также не фрилансер. Это занятие умерло. Если вам требуется паблисити, если нужно обнародовать заявление, обратитесь в средства массовой информации в Олбани. Они занимаются такими сюжетами, и готов поспорить, ваше стремление возвратиться во власть их заинтересует.

– Нет, нет, вы меня не поняли, – поспешил объяснить Финли. – Я предлагаю вам место. Работу.

Я не нашел что ответить.

– Вы на связи?

– Да, – проговорил я.

– Такое впечатление, что вы несколько ошарашены.

– Думаю, я не ваш человек.

– Я еще не сказал, что от вас требуется. Мне одному со всем не справиться: руководить делом, заниматься предвыборной кампанией, связями с общественностью, отвечать на телефонные звонки, анализировать прессу, публиковать сообщения и все такое прочее. Моя чертова голова просто лопнет. Понимаете, я о чем?

– Конечно.

– Мне требуется административный помощник, так это можно назвать. Чтобы взял на себя средства массовой информации, пиар, вываливал всякую муть на Фейсбуке и в Твиттере. Я в этих делах ни хрена не разбираюсь, но понимаю, что в наши дни без новомодных штучек никак не обойтись. Я прав?

– Повторяю: думаю, что я не ваш человек.

– Почему? Потому что я последний козел?

Он снова застал меня врасплох, и я замялся.

– Да, я такой. Поспрашивайте людей. А, черт, вам это ни к чему. Вы работали в газете и представляете, что я за овощ. Типичный козел. И что из того? Представляете, сколько бы людей лишились своих мест, если бы они отказались работать на таких, как я? Все население нашей чертовой страны превратилось бы в безработных. Ну и что, что я козел? Я козел, который готов вам платить тысячу баксов в неделю. Неплохо звучит?

Открылась дверь, и вернулась Сэм.

– Мне пора, – сказал я в трубку и поднял указательный палец.

– Если вы заинтересовались, можете немедленно приступить к работе. Подумайте до завтрашнего утра и дайте знать о своем решении. Только помните, что вы не единственный человек, кто лишился работы в «Стандард». Хотя, по отзывам, похоже, лучший. Кусок в неделю. Разве плохо? Будет весело – мы тут все разбередим.

Рэндал Финли разъединился.

Ошарашенный, я опустил телефон в карман пиджака и с виноватым видом посмотрел на Саманту Уортингтон.

– Прошу прощения.

– У моего сына нет ваших часов, – сказала она и захлопнула перед моим носом дверь.

Глава 21

У Барри Дакуэрта не хватало на Марлу Пикенс улик, чтобы ее задержать, и не оставалось иного выхода, как отпустить с Натали Бондурант. Но он не сомневался: пройдет совсем немного времени, и она опять окажется в этой допросной. Эксперты посетили ее дом – искали улики. Детективу успели передать, что на входной двери и на ручке коляски обнаружены следы крови. Анализ ДНК будет готов не сразу, но если окажется, что это кровь Розмари Гейнор, Марле Пикенс конец. А если повезет, думал Барри, он еще раньше что-нибудь на нее накопает.

Тот факт, что у Марлы оказался ребенок Розмари – боже, просто какой-то фильм ужасов[3], – еще не доказывает, что она убила мать малютки. Обвинять можно, доказать не получится. Ее рассказ, что к ней явился ангел и отдал Мэтью, – полная чушь. Тут не требуется ничего разоблачать. Надо только установить, что Марла была в доме на Бреконвуд-драйв.

И отыскать няню.

Эту Сариту.

Билл Гейнор ничем не смог ему помочь, но в сумке Розмари лежал ее мобильный телефон. Сумка открыто стояла на кухонном столе. И если преступник ничего из нее не взял – а все говорило именно за это, – следовательно, его не интересовали ни деньги, ни кредитные карты.

«Его? – подумал Дакуэрт. – Скорее не его, а ее».

Покончив с Марлой Пикенс, детектив проверил свой мобильник – он чувствовал, как аппарат вибрировал во время допроса. Полицейский с места преступления эсэмэской сообщил, что среди контактов в телефоне Розмари имеется строка «Сарита». Одно имя без фамилии.

Дакуэрт набрал номер. После трех сигналов послышался ответ:

– Алло?