Не оставляющий следов: Обретение

Несколько дней Учителя Доо почти не видел. Лишь иногда замечал его издалека, погруженным в беседы с хозяином. Наверное, такое отдаление было необходимо нам обоим, чтобы отдохнуть друг от друга. Ко мне был приставлен пожилой слуга, знакомящий с обстановкой, приносящий еду в пустую общую гостиную и деликатно обучающий принятым в доме порядкам. На светящиеся грязно-зеленым следы ног существ изнанки, затоптавшие брусчатку у окна моей комнаты, уже не обращал особого внимания: неумелые соглядатаи дефенсора Фьеско, старшего дежурного по Южному округу, сопровождали нас с момента пересечения границы с Танджевуром. Время от времени повара на постоялых дворах наказывали кухонных мальчишек за воровство сладостей и прочих лакомств, а я был уверен, что побои не всегда доставались виновным.

Было дано разрешение посещать библиотеку, и я часами разглядывал старинные фолианты, украшенные чудными иллюстрациями. Как отличались эти книги от библиотеки моего отца! Семейные собрания Иса ломились от полезных справочников, ученых рассуждений и исторических трудов, да и во всем Бахаре сердечные проблемы, помнится, интересовали лишь алхимика Мунха. Здесь же были собраны, наверное, все сказания и поэмы о счастливой и несчастной любви, сочиненные в Зебанаваре и Танджевуре. Одной из первых была прочитана та самая «Легенда о Великой Реке».

Сюжет был вполне ожидаем для произведений подобного жанра. Прекрасный юноша Митхун жил на берегу реки и каждый день смотрелся в ее воды. Дух реки влюбился в него, воплотился в деву и добился взаимности. Но коротким было их счастье – долг перед семьей заставил юношу отказаться от любви ради брака с достойной невестой. Оскорбленная дева покинула того, кто предал ее чувства. Юноша искал любимую, заглядывал в воды, но они отторгали его, не отражали облика обманщика. Он потерял себя. В тоске и отчаянии взмолился о прощении, но не получил его. После свадебного пира, исполнив долг перед семьей, страдалец бросился в стремительный поток, и сия пучина поглотила его в один момент. В общем, все умерли.

Но легенда не могла закончиться настолько трагично. В более поздних изданиях излагалась следующая версия: дух вынес Митхуна на берег волшебной страны, простил и даровал вечность, полную безмятежности. Видимо, именно такой вариант развития событий оказался более популярен у сентиментальной публики

Я с удовольствием погружался в исследование мира грез, словесных кружев и чеканных слогов, томясь желаниями.

Однажды приставленный ко мне слуга заглянул в библиотеку в неурочный час и передал дозволение Шандиса Васа посетить мастерские. Я, вообще-то, не горел жаждой знакомиться с местным ремеслом. Слуга же с юношеским энтузиазмом помог встать с кресла и почти потащил к выходу, поддерживая под локоток. Перестал ему противиться, догадавшись: посещение мастерских должно быть воспринято как щедрый дар, и никак иначе.

– Это большая честь, юный господин, – обычно немногословный, сейчас он с охотой говорил, показывая дорогу. – Хозяин редко кого приглашает в святая святых, туда, где рождается истинное искусство.

– Вам нравится то, что он делает? – осведомился из вежливости.

– Мы гордимся тем, что служим великому мастеру семейства Васа, – высокопарно отозвался проводник. – Изделия наших мастерских ценятся за пределами Танджевура, а в Хариндаре мастеру вообще нет равных! Вам все покажет сам управляющий...

У ворот ограждения, отделяющего хозяйственный дворик от гостевого и огромного сада с бассейном, где обычно отдыхали домочадцы, нас ожидал невысокий коренастый человек, типичный южанин с кудрявой седой бородой и спокойным взглядом черных глаз.

– Кандилу-баба, – слуга поклонился, поднеся ладонь ко лбу, – я привел юного господина, как распорядился хозяин.

– Спасибо, – голос начальника мастерских был негромок и приятен. – Что бы Вы хотели осмотреть в первую очередь, уважаемый гость?

– Все, что Вы сочтете возможным мне показать, – не менее церемонно ответил я, совершенно не представляя, чего можно ждать от такой экскурсии.

– Ну что же... – он открыл глухие ворота, и мы вошли внутрь.

Рабочий шум заполнял двор-тибари [23]. Взвизгивали пилы, жужжали сверла, скрипели шлифовальные камни. Пахло деревом, воском и лаком. Двор был разделен на три отсека: весьма обширный, чуть поменьше и совсем крохотный.

– Пожалуйста, обратите внимание, перед Вами три мастерских, которые работают по эскизам нашего мастера. Слева трудятся резчики по камню. Там же находится студия ювелира и кабинет самого Шандиса Васа Куккья. Центральная – цех работы с деревом, за который отвечает Ваш покорный слуга, а вот здесь... – он чуть заметно поморщился, – сохраняют наследие далеких предков. Господин практически не касается сей отрасли нашего высокого ремесла, но совсем оставить ее не позволяет память рода. Это мастерская резьбы по кости.

Конечно, именно маленький закуток и привлек в первую очередь мое внимание, хотя демонстрировать повышенный интерес не решился. Но Кандилу-баба, словно почувствовав, повел меня именно туда.