Не от мира сего-4

- Так мы тебя на куски разорвем! - обиделись шляхтичи, но Вася развел руки в стороны, а когда свел их обратно, то в каждой висело по человеку. Он ими тряхнул и бросил парочку в дуб, раскинувший громадную крону возле самой дороги. Несчастные разбойники полетели, махая руками и ногами, прилетели к широкому стволу и, не предприняв никакой попытки облететь, смачно приложились о шершавую кору. Дуб вздрогнул и осыпался желудями. Вместе с желудями осыпались и двое шляхтичей.

Не успел крик поверженных разбойников затихнуть, как прочие их товарищи во мгновение ока перестроились свиньей, и собрались мчаться в атаку, потрясая ножами. Василий выхватил свой меч из-за спины и всем своим видом изобразил, что намерен оказать отпор.

Тут из леса прилетела стрела, пробила панцирь самого ретивого шляхтича и сбросила того с коня. Все это произошло так быстро, что эхо крика поверженных разбойников все еще кувыркалось где-то между стволов деревьев.

- А ну - стой! - заорал во всю глотку Вася. Дуб зашумел листвой и уронил наземь еще одну порцию желудей вместе с рухнувшей в обморок белкой.

- Стой! - сразу же откликнулись разбойники и смешали строй. - Что, собственно говоря, происходит?

- Мой товарищ сейчас держит вас на прицеле, - грозно взревел Василий. - Кто рыпнется - получит стрелу в самое уязвимое место.

Шляхтичи скривились, и каждый из них прикрыл рукой свое самое уязвимое место. Почему-то оно у всех было одинаковым, под панцирем между ног.

"Слабы на передок", - усмехнулся ливонец.

- Постой! - возразил, вдруг, один из нападавших. - Так твой товарищ сейчас должен в грязи топить нашего атамана.

- Значит, передумал, - сказал Вася. - Но обязательно утопит после того, как перестреляет самых шустрых.

Самые шустрые тотчас же спрятались за наиболее медлительных.

- Эй, командир, может, договоримся? - предложили шляхтичи.

- Ну? - свел брови к переносице Казимирович.

- Ты нам свой обоз оставляешь - и иди своей дорогой.

Из леса прилетела еще одна стрела и выбила кривой нож из руки говорившего.

- Ну? - повторил Вася.

- Ты нам свой обоз не оставляешь - и идешь своей дорогой.

- Мне надо подумать, - не меняясь в лице, заметил Василий.

Он оглядел с головы до ног сгрудившуюся невеселую толпу шляхтичей.

- Предлагаю, - сказал, наконец, ливонец. - Мы оставляем вам обоз, а взамен берем двух человек из вашей банды к нам в услужение. На пять лет без права выкупа. Идет?

Шляхтичи, шипя и чертыхаясь, начали переговариваться между собой.

- Командир! - сказали они, вдоволь нашипевшись. - Может, просто разойдемся краями? Будто ничего и не было? Ну, его в пень, этот ваш груз, возитесь сами.

- Тогда берем вашего атамана провожатым, а вы нас не преследуете. Иначе утопим его в грязи.

- А точно, ничего с ним не сделаете?

- Слово шляхты, - серьезно ответил Вася.

Разбойнички погрустнели.

- Ладно, ладно, - успокоил их ливонец. - Пошутил. Просто честное слово. А если обману - подайте на меня в суд и в розыск. Международный.

Взоры шляхтичей окончательно потухли. Знают, поди, не понаслышке, что есть суд, где бы и когда бы его ни собирали.

- Да ладно тебе, Вася, стращать народ! - сказал Добрыша и вышел из чащи. На плече он нес связанного по рукам и ногам атамана. - Не причиним никакого вреда вашему главарю. Оставим в целости и сохранности на первом же постоялом дворе.

- А лошади где? - поинтересовался Василий. - В грязи не барахтаются?

Кони, словно подслушав, дисциплинированно плечом к плечу вышли следом за ливом. Расчехленный лук покачивался в такт шагам, приспособленный к луке седла.

- Поехали, что ли? - предложил Добрыша и сгрузил атамана на повозку.

Тот глубоко вздохнул и прошипел своим товарищам несколько слов. Те в ответ согласно закивали головами.

Ливонцы тронули повозку, а сами пустили коней следом.

- Погоди! - закричали вслед шляхтичи. - Звать-то вас как?

- Илейко Нурманин, - ответил Василий через плечо. - Тахкодай (точильщик, в переводе с ливвиковского, примечание автора). И я - Василий-кожемяка.

Они молча проехали почти версту, пока не убедились, что шляхтичи их действительно не преследуют.

- Почему: Илейко, да еще и Нурманин? - поинтересовался, наконец, Добрыша.

- Потому что он точильщик, да еще и Господом отмеченный (об этом в моей книге "Не от мира сего 1", примечание автора). Неужто, забыл про свершившееся чудо?

Добрыша отрицательно замотал головой, зато атаман с шипением признался со своего места:

- Я слыхал. Он еще Соловья Разбойника приволок на ваш народный хурал.

- Не он, а - он, - Василий подбородком указал на Никитича. - Так?

- Так, - вздохнул Добрыша, который в действительности как-то пропустил мимо ушей народные байки.

- Скромничает, - объяснил шляхтичу Вася. - Бывает у простых и честных людей.

У того даже морщинки на лбу разгладились. Вероятно, очень понравилось упоминание о честном человеке. Опасался, видать, что не сохранят ему здоровье.