Не самозванец

– Где мы? Кто эти люди? – она пока плохо соображала, как впрочем, и двигалась. Действие снотворного ещё не полностью её оставило, что было для нас обоих не очень хорошо. В таком её состоянии мы отсюда быстро и далеко не сможем уйти, а мне ей ведь нужно где-то одежду для неё найти. О кабинете Сигизмунда я не просто так спрашивал у охранника, там могла находиться его одежда, не в белом же халате он сюда из дома пришёл, по любому там должно быть хотя бы пальто.

– Сиди здесь, никуда не уходи, я сейчас вернусь!

Оставив Рил просыпаться, я побежал в кабинет врача. Дверь была не заперта, ломать не пришлось. – Свечи зажгись! – сказал я на всякий случай и мне снова повезло. Канделябр на пять свечей осветил кабинет не хуже электрической лампочки на сто ватт. – Скромненько, - оценил я обстановку кабинета. Слева от двери стояла вешалка, на ней висело тёмно-коричневое пальто и шляпа-котелок, возле вешалки стояли сапоги в галошах. – Ну, так скажем, верхняя одежда для Рил, нашлась, а к ней не помешали бы ещё как минимум штаны. Пальто доктора голые ноги девушки полностью скрыть не сможет, оно короткое, - подумал я, стягивая с вешалки одежду. – Стоп, а где моя одежда? Сигизмунд говорил, что все мои вещи у него, включая нож, которым я вырезал магические знаки на трупе Дамонорца, - вспомнил я разговор врача со следователем. Более тщательный осмотр кабинета дал положительный результат, моя одежда нашлась в шкафу, а нож в ящике письменного стола. То что ящик был заперт, меня мало интересовало, я просто напросто сломал его вместе со столом.

– Одевайся, на первое время сойдёт, больше всё равно пока ничего нет, - я положил на кровать рядом с Рил ворох одежды.

– Это же твои штаны?!

– Ну, да, а в чём проблема? Я как видишь, успел сменить костюм, так что мне они больше не нужны.

– Проблема в том, что они мне сильно велики! – пояснила Рил. – Велики - не малы, подтянешь повыше, а штанины в сапоги заправишь, так длину не видно будет. Быстрее давай, уходить надо. Оденешься, жди здесь, я разведаю обстановку у выхода.

Снова оставив девушку одну, я пошёл искать выход. Как оказалось, выход находился рядом с той комнатой, в которой меня держали. Выглянув наружу, увидел у входа карету, на ней сюда, скорее всего и приехал следователь.

– Так, выход нашёлся, транспорт тоже, осталось сделать нам фору хотя бы на пару часов, - подумал я и зашёл в палату с двумя пластилиновыми статуями в ней. Одна из статуй была одета в одни кальсоны, вторая в белый халат и медицинскую шапочку, больше похожую на берет. – А что, если следователь займёт моё место на кровати, а у доктора слегка подкорректировать память, так фора может вырасти ещё на некоторое время. Главное следователю рот завязать, чтоб не сразу поняли, что он это не я, - подумал я и за несколько минут проделал необходимые для задуманного действия. Тимофей Александрович теперь был надёжно зафиксирован ремнями на кровати с закрытым кляпом ртом и надвинутой на глаза повязкой из обнаруженного в кармане доктора бинта. Память Сигизмунда получила небольшую коррекцию и теперь, он должен быть уверен что на кровати я, а не следователь сыска. Я, правда, не был уверен, что воздействие на сознание Сигизмунда подействует должным образом, мир то другой, может тут этот фокус и не пройдёт. Отомрёте через два часа! – приказал я двум статуям и вскоре вернулся к Рил.

– Всё, идём! Одна просьба, молчать и не показывать лицо, - попросил я Рил перед тем, как выйти из здания. Не говоря ни слова мы с Рил сели в карету, после чего сказал кучеру, - к Михайловскому театру и побыстрей!

Кучер, ни слова не сказав, ударил лошадь кнутом, и карета рванула вперёд. По ощущению ехали мы не меньше получаса, при этом пытаясь усидеть на жёстких скамейках в карете именуемых зачем-то диванами. Всё это время я пытался рассмотреть в темноте строения Санкт Петербурга более чем сто летней давности. В Питере я был один раз и некоторые названия достопримечательностей помню до сих пор, поэтому назвал конечным местом поездки известный мне театр. По моему мнению, там даже ночью должны стоять кареты, чьи хозяева культурно проводят время за просмотром спектакля. Со спектаклем я слегка пролетел, так как время сейчас было уже за полночь и все спектакли давно закончились. Несмотря на это, возле театра стояло несколько небольших карет именуемых пролётками.

– Держи, если кто спросит, ты нас отвёз к речному вокзалу, понял? - я сунул кучеру банкноту, которую достал из кошелька следователя. Какого достоинства была банкнота, я в темноте не рассмотрел, просто выбрал из всех имевшихся там самую маленькую и отдал ему.

– Да, за такие деньги я что хошь скажу! – кучер быстро спрятал деньги за пазуху и, несколько раз поблагодарив за столь щедрую оплату, быстро уехал. Как только его карета скрылась из вида, мы с Рил запрыгнули в стоявшую у тротуара пролётку. Извозчик, до этого момента дремавший, резко проснулся и, увидев пассажиров, спросил, - куда изволите господа хорошие?

– В какую-нибудь гостиницу, желательно такую, где умеют держать язык за зубами.

– Знаю одно место, быстро довезу.