Не сердись, человечек

Кина нарезает салат, берет мои кебапчета и уходит. Матушка, пользуясь моментом, снова приступает к психологической обработке, но, к счастью, входит Огнян.

— Как дела, может быть, необходима мужская помощь? — спрашивает он с улыбкой.

— Нет необходимости, наши дела на мази, — отвечает заговорщически Матушка.

— Но Матушка! — смотрю я на нее укоризненно, и она умолкает, а Огнян вдруг краснеет до корней волос и бормочет:

— Если будет нужда, позовите.

— Если сейчас сваляешь дурочку, будешь всю жизнь маяться, — заявляет Матушка после ухода Огняна.

Я не заметила, как заснула. Проснулась в половине седьмого от шума — девчата переносили в гостиную посуду, накрывали на стол. Я вскочила, умылась и начала помогать. А через несколько минут все уже сидели за столом и разливали по бокалам шампанское.

— За счастье новоселов! — провозгласил тост Митко, и все почему-то стали чокаться со мной — Митко налил нам с Матушкой по капле шампанского.

«При чем тут я? — подумала я, подозрительно глядя на Огняна. — Уж не наплел ли он каких-нибудь небылиц? Только этого мне не хватало».

— Будьте осторожны со спиртным, — бросила Матушка с каким-то потаенным смыслом нам с Огняном и отлила на пол несколько капель из своего бокала. Я понимаю, почему она это делает — поминает Милкиного ребенка.

Да, вот она — наша жизнь. Веселимся, а что там с Милкой, как она — и не вспоминаем. Как все несправедливо в жизни, как безразличны мы к чужому горю. Почему так происходит? Почему, когда тебе хорошо, ты не думаешь о тех, кому плохо? И почему, когда ты страдаешь, тебе кажется, что у всех остальных людей так хорошо, что их не трогают твои страдания? И потому ты невольно озлобляешься против людей. Видимо, каждый человек должен находить в себе силы переносить самостоятельно все несчастья точно так же, как и радости. Помогут тебе в трудную минуту — хорошо, не помогут — найди в себе силы вынести все.

Вдруг раздается звонок. Это Гена явилась, больше некому. Иду открывать. Очень хочется узнать, к какому знаменателю пришли они с Владовым.

— Опоздала? — спрашивает Гена с наигранной веселостью, но я-то вижу по ее глазам и по потерянному виду, что она не в себе.

— Да нет, что ты! Проходи! — приглашает Гену Огнян, выскочивший в прихожую за мной следом.

— А где же Владов? — спрашиваю я Гену, но она делает вид, что не слышит (у нас был уговор, что если все будет хорошо, то они придут сюда вдвоем).

— Привет! Привет! — встречают Гену собравшиеся.

— А где же твой любимый образ? — интересуется Матушка.

— Приедет скоро, — отвечает Гена, глядя куда-то в сторону. — У него очень важное совещание. На повышение пошел человек, переводят на должность заместителя министра.

— Ого! — восклицают все хором.

— Пани министерша, битте! — раскланивается Огнян, пододвигая стул Гене.

Васо начинает разливать вино и, когда доходит до Гены, спрашивает взглядом, мол, сколько наливать. Гена показывает, что доверху.

— А остальные дела как? — сгорая от нетерпения, интересуется Матушка.

— Развелся! — отвечает Гена, чуть помедлив.

— Ура-а! — хлопает Матушка в ладоши. — Давайте выпьем за новую семью, которая будет создана в скором времени, и за все остальные семьи. Словом, за предстоящие свадьбы!

— Матушка, а ты собираешься замуж? — стараясь перекричать шум, спрашивает Стефан.

— А почему бы нет? Мы же договорились, что я приду к вам шабашить. Ничего, для Матушки тоже найдется какой-нибудь приличный фрайер.

— Точно. Новосельский — самое оно! — восклицает Огнян, и все так и покатываются — я понимаю почему.

Новосельский — старый двухметровый холостяк, заветная мечта которого — жениться на женщине, которая хорошо готовит, и чтобы она готовила ему каждый день по кастрюле первого, второго и третьего.

Вспомнив Новосельского, все хохочут, никак не могут остановиться и рассказывают о нем Матушке, а я наблюдаю за Геной, которая выпила залпом рюмку, налила вторую и даже закурила, чего раньше я не замечала за ней. Нервничает. Почему?

Вскоре мое внимание переключается на Матушку. Она дурачится с Митко и Тасо, сидящими с нею рядом, и делает вид, что вроде бы захмелела, но это тактический маневр, чтобы можно было чмокнуть ненароком Митко и прижаться к Тасо.

Кина рассказывает, что произошло в нашей бригаде после моего отъезда. Вначале прошел слух, что вышла замуж. Потом — что я в больнице. Некоторые осуждали Жору, некоторые защищали. Сам же он стал говорить, не известно еще, от кого у меня ребенок. Тогда ребята — Огнян, Васо, Тасо — засекли его в гараже и поговорили с ним по-крупному, предупредив, что если он не женится на мне, то в следующий раз они будут говорить с ним иначе. Жора в ответ обругал их крепко, за что они накостыляли ему как следует, и он потом три дня не появлялся на работе. А затем был разговор с Дамяновым, после чего Жора и заявился ко мне, так что не по собственной воле он приезжал тогда в Сребырницу.