(Не)случайная для принца

Вода в ванне всколыхнулась и плеснула в подмышки. Когда подняла глаза, то Рэн уже сидел напротив, а хлопья пены осели у него глянцевой от воды груди.

Рэн наклонился, и пена поднялась к подбородку. Сначала я наблюдала, не понимая, что он делает, но вскоре почувствовала прикосновение к ступне и вздрогнула.

— Доверься мне, — шепнул Рэн.

Его низкий голос, как чувственная ласка, которой нельзя не поддаться, и я, расслабляясь, откинула голову на бортик.

Рэн осторожно поднял мою ногу, и стал поглаживать ступню, потом бережно разминать, начиная с кончиков пальцев.

Удовольствие, тонкое, деликатное, оно словно исподволь дотрагивалось осторожными касаниями и пробиралось выше по ноге, расслабляя мышцы и успокаивая натянутые нервы.

Рэн нажимал на какие-то одному ему известные точки на ступне, и я плыла. Мышцы размякли и отказывались повиноваться. Когда же Рэн взялся за другую ногу, то бедра, совсем ослабев, раскрылись сами собой, а вместе с дыханием из груди вырывались тихие стоны наслаждения.

Сильные пальцы скользнули вверх по лодыжкам, и слегка сжали.

Слабый ток побежал по бедрам, животу, и я глубоко вздохнула.

Рэн ненадолго остановился, продолжая мягко массировать икры, и, когда я престала стискивать бортики ванны, двинулся дальше.

Осторожно, стараясь не испугать, поглаживал внутреннюю часть бедер, и они расходились еще сильнее.

Рэн не спешил, позволяя мне прочувствовать всю прелесть нежности и неторопливости.

Он продолжал ласки, терпеливо дожидаясь, пока я окончательно не разомлею от неги и сама не потребую большего. Только получив мое не совсем молчаливое согласие, притянул ближе и усадил себе на бедра.

Почувствовав его желание, я испуганно замерла. В памяти снова мелькнуло искаженное лицо Адама, но почти сразу же исчезло, под мучительно-неторопливыми ласками.

— Если ты не уверена, то можем прекратить, — почувствовала на шее прерывистое дыхание.

— Я уверена, — шепнула в ответ, и мир исчез.

В мягкой пене и теплой воде мы покачивались словно на облаках. Воздушно, невесомо и невыразимо восхитительно.

Крепкие бедра, сильные плечи и шея с ароматом лимона и мяты — это единственное, что связывало меня с реальностью, иначе решила бы, что сплю или уже умерла и попала в рай.

Воздуха не хватало, перед глазами кружились и вспыхивали ослепительно белые искры, живот стягивало сладкой судорогой, когда Рэн замер и крепче прижал меня к себе.

Мы исчезли, растворились, распались на атомы или… стали частью друг друга.

Первое, что стало ощутимым — это мое сердце. Оно билось с безумной скоростью и встречало точно такие же сильные частые удары.

Наши сердца словно стремились соединиться точно так же, как это сделали мы сами.

— Спасибо, что помог мне со всем этим справиться, — почти беззвучно сказала я.

— Спасибо, что поверила, — ответил он.

Я попыталась встать, но Рэн не пустил. Развернув меня спиной к себе, стал массировать плечи.

— Ты ведь не думала, что сеанс спа закончен? Это еще даже не половина, — многообещающе пообещал он.

«Голди», — в памяти всплыло красивое лицо.

Нет, не буду думать о ней. Только не сейчас. Мне это нужно. Невыносимо нужно. Потом расстанемся и больше не увидимся, но сейчас он только мой. А то, о чем Голди не узнает, ей не повредит.

Глава 93. Лорэнций Нордгейт. Незванная гостья

Мия была такой нежной и так доверчиво льнула ко мне, что, казалось, сердце готово было остановиться от переполнявших чувств.

Я старался не замечать красно-синие разводы на ее теле, но все рано временами от злости сводило челюсти.

Адам заплатит. На своей шкуре почувствует, что такое побои и насилие.

Как же после всего, что он сделал, у Мии хватило сил, храбрости переступить через это и довериться мне?

Думал ли я о Голди, находясь рядом с Мией? Разумеется, но только как о незавершенном деле.

Я не сомневался, что после моего очередного исчезновения из больницы, она, как и обещала, уехала из страны.

Голди была права. Во всем права. Мы запутались, заблудились в себе. Слишком привыкли считать себя парой и не понимали, хотим ли этого на самом деле.

Встреча с Мией помогла мне пробудиться, и я от всего сердца желал, чтобы Голди тоже встретила такого человека. Она, как никто, заслуживала счастья.

Закончив с массажем в ванне, я закутал Мию в большое полотенце и отнес на кровать.

Слуги исчезли где-то в недрах дома и старались лишний раз не мозолить глаза.

Мы будто снова оказались на необитаемом острове, только на этот раз с полным комфортом: теплой водой, мягкой кроватью, кондиционированным воздухом и, конечно же, изобилием еды.

— Хочешь есть? — спохватился я, перебирая темные волосы Мии. Казалось, за этим занятием я мог бы провести вечность. Смотреть на ее лицо, как тень от ресниц падает на щеки, как блестят глаза, когда она смотрит на меня, и подрагивают губы суккуба. Смотреть и знать, что она рядом. Она в безопасности.

— Я бы не отказалась, — кивнула она. — Но… не хочу, чтобы ты уходил.

Голос задрожал, и в нем послушались нотки отчаяния. Будто нам отведено ничтожно мало времени, и Мия не хочет упускать ни секунды.