(Не)случайная для принца

А после, обессиленные и опустошенные, вернулись в прохладу кондиционированного воздуха. Пили вино с сыром, набираясь сил для новой волны желания.

Я был словно школьником на каникулах и наслаждался полной свободой без каких-либо обязательств.

Именно в один из таких моментов и раздался осторожный стук в дверь.

— Господин Нордгейт, — голос дворецкого был уважительным, но настойчивым. — К вам посетитель.

— Ну кто там еще? — проворчал я, словно пес, у которого отобрали вкусную косточку.

— Наверное, снова служанка?

Мия на глазах закрывалась, превращаясь из раскованной и нежной в сумрачную и серьезную.

— Разберемся, — я легко чмокнул ее в мягкие губы. — Жди меня. Я уже скучаю.

Накинул один из халатов Грега и вышел в гостиную, где сам приятель и оказался.

— Развлекаешься? — он покосился на спальню, правильно расценив, что мы не стали зря терять время. — Что же, в этом свете у меня для тебя не самые приятные новости.

— Не понял, — я сел на диван и запахнул разъехавшиеся полы.

— Как ты знаешь, мы обыскали все дома Брендонов. И то, что нашли, тебе вряд ли придется по вкусу.

Глава 96. Правда о Мии

— Не томи уже, говори, — в желании поскорее узнать новости я подался вперед.

— Знаешь, лучше сам все посмотри, — Грег передал мне пачку бумаг. — Заодно поймешь, зачем ему Мия. Мистер Брендон основательно подготовился. Видимо, еще пока состоял на службе, собрал компромат и тщательно его хранил. Мне с большим трудом удалось его вырвать.

Сердце словно разрослось и заполнило всю грудь, я потянулся расстегнуть сжимающий шею воротник, но опомнился, что сижу в халате. Дышать было трудно, воздуха не хватало.

Я стиснул документы. Они все были разными: полноформатными из плотной бумаги с официальными значками, небольшими записками, выцветшие чернила которых с трудом различались, потрепанные бланки, заключения, даже фото.

Множество изображений отца в обнимку с супругой его помощника. В основном на заграничных курортах или на нашей яхте. Не оставалось никаких сомнений, что их отношения более чем дружеские.

Получается, отец обманывал не только маму, но и своего ближайшего друга?

Окружающий его нимб значительно поблек. Все эти годы я хранил память об отце, как об исключительно порядочном человеке. Он всегда был для меня примером, но то, что видел сейчас, вызывало только тошноту.

От следующего фото вздрогнул, и дыхание перехватило — отец и жена ближайшего друга сидели рядом, склонившись над свертком. Из розового одеяльца выглядывала темноволосая головка младенца. При этом ни моей мамы, ни приятеля отца рядом не было.

Чья это дочь? Его, или отец просто рад за любимую женщину?

А это девочка, именно она погибла во время крушения вертолета?

Я присмотрелся к женщине — чем же она так зацепила отца? Ведь мама в то время была далеко не дурнушкой, да и сейчас еще сохранила остатки красоты.

Аккуратный нос, чувственно-пухлые губы. Я не верил своим глазам. Ее губы были точно такими же, как и у Мии, а разрез глаз — точь-в-точь как у отца.

Лучше бы я никогда этого не видел.

Внутри разливалась холодная горечь, и я посмотрел на Грега.

— Скажи, что это не то, о чем я думаю.

— Смотри дальше, — кивнул он.

Не знаю, как Брендон это нашел, но под фото лежала справка о стерильности приятеля отца. Их переписка, где отец просил его жениться на девушке и укрыть ее от внимания и ревности моей мамы.

У нее, конечно нелегкий характер, но все же это не оправдывало отца. Не думал, что доживу до такого, но сейчас я всей душой желал, чтобы девочка в розовом одеяльце погибла вместе с отцом.

Доклады о расследовании катастрофы перечеркивала резолюция мамы: «Причина: ошибка пилотирования. Расследование прекратить, вследствие гибели виновных».

Вот и все. Несколько слов навсегда скрыли причину гибели двух самых главных людей страны и женщины с ребенком.

Когда прочитал следующий документ, то пальцы сами собой разжались, а бумаги с тихим шелестом рассыпались у ног.

Видимо, Брендон-страший давно начал собирать досье на отца. Зачем? Кто знает. Возможно, хотел шантажировать, но, едва узнал о катастрофе, заявился в дом приятеля отца, где застал няню… с двухлетней девочкой.

С небольшой фотографии на меня смотрел темноволосый кудрявый ангелочек с поразительно светлыми глазами моего отца и сложенными бутончиком губами.

Теми самыми губами, которые я недавно целовал, и с которых срывались жаркие признания.

О, господи!

Я прикрыл глаза и, стараясь подавить волну горечи, задержал дыхание.

Брендон немало заплатил няне, чтобы она сказала, будто малышка тоже была в вертолете, а сам забрал ее и отдал в сиротский приют под именем… Эмилии Нейтер и издали наблюдал за тем, как она взрослеет.

Кулак сжался с такой силой, что хрустнули пальцы.

— Это не может быть правдой. Это слишком жестоко.

Не проронив ни слова, Грег достал из кармана еще один сложенный вчетверо лист и протянул мне.

Развернув, я увидел, что это лабораторное заключение. В нем говорилось, что с вероятностью девяносто девять и девяносто пять сотых процента образец один принадлежит отцу владельца второго образца.