Не смей меня касаться

– Папа, в надежде, что вдруг покажут его любимую дочку, даже первый раз в жизни гонку Формула 1 посмотрел. Увы, не случилось.

– Знаете, кажется, я стала ярой фанаткой гонок.

– Скорее ярой фанаткой одного высокого черноволосого привлекательного мужчины, – пошутила мама.

А я в смущении засияла, словно до блеска начищенная монетка…

– Как Юля?!

– Нездоровится ей что-то, видимо, отравилась, ходит вся бледная, на еду смотреть не может… Нервная какая-то. Куда девалась наша ласковая голубоглазка?! – пожаловалась мама.

Обняла родителей, одной рукой плечи отца, другой матери.

– Скучала по вам, хотя в Баку было очень интересно и сказочно.

– Мы тоже скучали, – ответила мама, – да и помочь без тебя на даче совершено некому, Юля про огород даже слушать не хочет.

– Я сейчас в душ, потом спать, на работу сегодня не в состоянии идти. Хотя очень нехорошо поступаю, в пятницу не была и понедельник тоже хочу прогулять, но целая ночь в аэропорту ужасно тяжело переносится.

«Другие ночи, ты тоже не очень-то высыпалась», – вставила довольная развратница. Пожалуй, если бы не влюбленность, дающая мне заряда и жизненных сил, давно бы уже сдулась, как воздушный шарик.

– До-очь, постой, а что у тебя за колечко на пальчике? – мама как истинная женщина сразу заметила дорогое знаковое украшение.

Монетка моего лица вспыхнула яркими лучиками счастья.

– Шувалов сделал мне предложение.

Как фантастично звучали эти сказанные вслух слова.

– Батюшки! – всплеснула мама руками.

А папа нахмурился. Знаю, не приглянулся ему Сашка, впрочем, Гена ему тоже не очень-то нравился. Я папина любимица, боюсь, он всегда будет излишне настороженно относиться ко всем моим избранникам. А богатых людей отец вообще в принципе недолюбливал, считая их наживающимися за счет других ворами или дельцами без сердца и совести.

– Неужели мы в самом деле породнимся с миллионером? – продолжала удивляться мама.

От ее слов недовольная складка между папиными бровями стала еще глубже. Для него, матерого коммуниста по своим воззрением, слово «миллионер» было сродни ругательству.

– Мам, дело вовсе не в деньгах, я просто очень сильно люблю Алекса…

– Не оправдывайся, это видно даже невооруженным взглядом, – продолжала шутить мама.

Вдруг раздался грохот открывшейся со всей силы двери. Вздрогнула, причем не я одна, мама тоже. Дверная ручка стукнула о стену, вызвав этот ужасный шум. Надеюсь, соседи уже проснулись. Юлька, топая как слон, выбежала из своей комнаты и направилась в сторону туалета. Вскоре оттуда стали раздаваться характерные звуки тошноты. Кажется, сестренку вырвало, вывернуло наизнанку. Взволнованно переглянулись с мамой, на лице отца тоже светилась тревога.

– Юляш, – решилась я подойти к двери туалета. – Ты как там?!

Мне никто не ответил.

– Юля! – чуть повысила голос.

За дверью раздался слабый всхлип. Внутри все похолодело.

– Голубоглазка, что с тобой?! – уже почти кричала я.

– Юля, – вторила мне мама, – тебе плохо?!

– Плохо, – послышался тихий сиплый шепот сестренки.

Рванула дверь на себя. Заперто. Какого черта происходит?!

– Юляш, что с тобой такое?! Выходи, пожалуйста! Па-а-ап, сделай что-нибудь?!

– Юля! – загрохотал встревоженным басом отец. – Открой, пожалуйста, дверь! Слышишь, отрой!!

Опять послышался всхлип… Словно сестренке очень-очень плохо или даже больно.

– Юля, Юляш, Юленька, Юля! – кричали мы все разом.

Дверь туалета открылась… В проеме показалась белая как полотно сестра, в ее трясущихся руках был зажат кусочек туалетной бумаги с какими-то буро-коричневыми следами.

– Я-я не хочу потерять ребенка…

Сестренка сделала шаг вперед и начала падать, благо, папа успел подхватить ее ослабевшее тело на руки.

– Юля, что с тобой?! – заголосила мама.

– Таня, вызывай быстрее скорую! – командовал отец.

Побежала в коридор за сумкой. Что за черт! Молния, как назло, не поддавалась… От тревоги пальцы тряслись и не попадали на кнопки телефона.

– Юляш, Юля, очнись…

***