Не ставший героем

– М? – он бы заметил это, но не повернулся к ней. Его телефон беззвучно транслировал юмористическое шоу, диалоги которого слышал лишь он один в портативный наушник правого уха.

– Вов! – окликнула девушка снова.

– Что? – парень остановил передачу.

Присаживаясь рядом с подругой, он уже был достаточно встревожен, чтобы вступать в разговор на одной ноте.

– Мне сейчас в беседе прислали… Позавчера мальчик пропал, школьник, 14 лет. Его сейчас ищут, найти не могут.

От этого парень изменился в лице, похолодел. Стянулся.

– И что?

– Как «и что?», Вов! – рабочим движением девушка заправила за уши гладкие волосы, сразу на обе стороны.

– Ну пропал парень, плохо. Надеюсь, его найдут. А я здесь при чём?

– Ну Вов… Ему 14 лет, его все отряды сейчас ищут. Пишут, что нет ни следов, ни зацепки. Как растворился. Ничего не напоминает?

– Лиз! – парень выругался и встал из-за стола, телефон он взял с собой одним резким движением. – Договорились же! – он уже собрался уходить с кухни, но в дверях зачем-то развернулся и выпалил сплошным потоком. – Зачем ты вообще на эти паблики подписана? Ты волонтёр что ли? Нет. Ну и зачем тогда вообще тебе эти беседы?

– Я хочу помочь, чем могу…

– Чем ты им помогаешь? Чем ты помогаешь? Пишешь комментарии «дай Бог здоровья»? Ерундой занимаешься! Сто раз говорили уже. Тебе-то что с этого? У тебя пропал кто?

– Зачем ты так говоришь? – отвечала она не стушевано, больше рассержено.

– Как я говорю?

– Как будто бы мы чужие. – «как будто ты хочешь, чтобы мы были чужими».

– Тебе он кто, Лиз?

– Не надо так говорить. Он твой брат, а ты мой парень.

Вова спустил ругательство снова.

– У меня нет брата! – выкинул он, – Понимаешь ты, нет? Можешь ты это понять? Его нет. Нет моего брата, всё.

Он повторил снова «нет его» и только тогда развернулся, чтобы уйти с кухни. Его шаги быстро растворились в шуме, доносящемся с улицы. Так кухня вновь стала тихой и холодной. Девушка осталась перед компьютером, смотреть на ориентировку, с которой ей улыбался темноволосый худощавый мальчик четырнадцати лет. Фото не самое удачное, на нём он выглядит как самовлюблённый пижон, но с подписью «Пропал ребёнок» смотрелся уже не так язвительно. «Если вы можете помочь в поисках, то не забудьте ещё про одного ребёнка» – набирает текст комментария Лиза – «Сашу Боголюбцева до сих пор ещё не нашли, он пропал месяц назад, когда гулял с другом. Ему 15 лет, уходил в чёрных брюках и жёлтой клетчатой рубашке, носит чёрный рюкзак кожзам. Если вы можете помочь, или что-то знаете, или думаете, что можете знать, пожалуйста, откликнитесь! Случаи могут быть связаны». Она оставляет комментарий в беседе и точно такой же под ориентировкой в группе волонтёрского отряда. Тихим выдохом усмиряет свой пыл, а потом возвращается к сайту своей непосредственной работы, где её заждался проект гостиной с заявкой на новый скандинавский.

Кроссовок. Грязный, потрёпанный, неприятный. Анна смотрела на его фото на телефоне. У её сына кеды. Дорогие и стильные. Он выпросил на них сумму, которая всего десять лет назад превышала её зарплату. Первого числа он ушёл в них на линейку, и она смотрела с гордостью, как ребёнок воспитывает в себе чувство стиля. А это – грязный брошенный кроссовок неопрятного человека. Одно только его фото на безрамочном экране её телефона было нелепо. Она отправила «нет» и вышла из диалога, чтобы позвонить мужу. Для разговора женщина подошла ближе к окну – инстинкт: если кого-то ждёшь, а он не появляется, может из окна увидишь его быстрее.

– Вить, это не его. – Без предисловий откликнулась она на голос мужа. – Вообще ширпотреб какой-то. У него кеды, а это не понятно что. Какой-то ужас. Зачем… Да… Да, я тоже говорю, зачем вы вообще там ищите, его там нет. Да… Да, и я так же сказала! Да-да, они отправили кого-то? – ноготь за беспокойной беседой ковырял стекло. – А, хорошо, точно – вдруг на попутках. А я хотела… да, а я… – ей пришлось дать мужу договорить. – Ага… Да. Я хотела сама поехать, но вот если на попутках, то конечно, я там не найду. Ага, это хорошо. Вить, ну конечно лучше! Я вообще не знаю, кто группу туда направил и зачем. По Устечке! Ну что они думают, он в новой форме туда сплавляться что ли пойдёт? Это глупо вообще там искать! Да. И я так думаю. Хорошо, работай. Да-да, хорошо, поняла. Поняла. – Она кладёт трубку.

После разговора точно тяжёлое старое покрывало ей разрешили сбросить со своих плеч. На столе ждал раскрытый ноутбук, и теперь женщина снова могла заняться набором текста для нового тренинга. Казалось, поддержка мужа принесла ей больше спокойствия, чем осознание того, что найденный кроссовок принадлежал не её сыну. Теперь можно было включиться в работу. В пойманном более раскованном состоянии она решила для начала водрузить чайник на плиту.