Не стирайте поцелуи. Книга 2

– Мешают. Но моё лицо им нравится, и они придумывают, как спрятать дефекты.

– Ретушь?

– Да, и не только. Агентство хочет убрать их, насколько позволят технологии. Мне всё равно. В январе будет процедура с этим, – тычет указательным пальцем на свой живот. – Хотя они уже отсняли несколько сессий с ним для социальной рекламы донорства.

– С такой моделью кампания популяризации донорства обречена на успех! – смеюсь.

– Зря смеёшься. Иногда это работает. Даже если двое проникнутся – это две жизни, – подмигивает.

Лео возвращается в постель с паспортом в руках. Я вижу его документы не в первый раз, но никогда не заглядывала внутрь. Он раскрывает в нужном месте, и я читаю:

– Леонардо Алессандро Фоссен-Халлен. Восьмое августа… тысяча девятьсот девяносто первый год. Ты старше меня на год. Я помню это. Алессандро?

– Моей матери нравилось «Алехандро». И она всегда так громко орала моё имя на всю округу, что у меня не было шансов!

– Это точно, – улыбаюсь. – А где она?

– Моя мать? Её больше нет. Отец жив. Он вернулся в Швецию. Где-то там живёт со своей новой семьёй.

– А что случилось с матерью?

– Ничего хорошего.

Ему неприятно говорить. Это видно.

– Она умерла от передозировки.

– О нет…

– Да. Ей слишком сильно нравилась беззаботная жизнь.

– Она любила тебя!

– Любила. Но себя больше.

Лео тянется к моим губам своими, и от того, как много в них нежности, у меня закрываются глаза.

– Нам пора вставать. Нужно ехать. Сегодня четверг, ты помнишь?

– С трудом… – честно признаюсь.

Если он пойдёт на пятый заход, я и имя своё позабуду.

– Я одежду тебе купил. Платье и костюм для дома. Остальное вместе купим. Идёт?

– Идёт, – мурлычу.

И уже через десять минут я кручусь перед зеркалом в трикотажном платье до колен. Светло-розовом. Размера XL.

– Я думал, тебе нравится розовый!

Лео стоит за моей спиной и придерживает за талию. Вернее, то место, где она раньше была. Сейчас, когда его глаза так смешно округлились, он очень сильно похож на того Лео, который ждал меня в аэропорту. Но я теперь всё время ищу в его чертах кого-то ещё.

– Будем считать, что с сегодняшнего дня нравится. Назовём этот оттенок «Розовый от Лео». Я буду любить это платье.

– Правда?

– Правда. Вообще не буду из него вылезать. Только в следующий раз бери L – это уже с запасом. Я конечно, толстая, но не настолько же!

– Прости… – смеётся. – Но спасибо за неожиданное доверие моему вкусу!

– Ну, ты же теперь работник фэшн-индустрии! Если кому и доверять, то только тебе!

Мы смотрим друг на друга через зеркало. Лео прижимает мою ладонь к губам и целует.

– Ты помнишь?

– Что? – спрашиваю.

– Все они здесь, на месте.

– Кто?

– Опять забыла… Ну и память у тебя! Твои поцелуи! – улыбается в мою ладонь.

– Я уже давно должна тебе кое-что сказать.

– Что? – замирает.

Его широко раскрытые глаза в это мгновение пугают. Слишком много в них пронзительности и ожиданий. Но у меня есть хвосты, которые давно нужно отрубить.

– Не я разбила голову тому человеку на ручьях.

В первое мгновение он не сразу понимает, о чём я, но позже по взгляду вижу, что вспомнил.

– Я знаю, – отвечает.

– Откуда?

– Видел. Меган швырнула банку с краской в его голову.

– Но ты смотрел на меня! Когда выговаривал нам!

– Я уже не помню. Но даже если и так: а на кого ещё мне было смотреть? Меган? От неё это было ожидаемо. Но не от тебя.

И я опускаю взгляд, потому что, хоть и времени прошло… почти двадцать лет, мне до сих пор тяжело принимать тот свой поступок.

– Да брось, – вдруг шёпотом говорит Лео в мой висок. Целует в него же. – Ты ребёнком была. Все мы были детьми. Важно то, кем мы стали, когда выросли. Ты даришь людям свет, Лея! Так много его, что они просто вынуждены верить, надеяться, бороться и верить в победу. Ты знаешь, что, глядя на тебя, даже у терминальных больных в глазах появляется жизнь, радость, жажда новых историй?

Мне приходит в голову также взять его руку и поводить ею по моему лицу, шее, груди, плечам. У меня есть основания ещё много где поелозить ею, но я кладу её на область своего шрама.

– Твои тоже все на месте, – чистосердечно выкладываю.

И вдруг слышу очень тихое снаружи, но оглушающе громкое внутри:

– Я люблю тебя…

И мне не остаётся ничего больше, кроме как ответить:

– И я тебя люблю!

В этом доме очень тепло. Так тепло мне ещё не было ни в одном месте на свете. Наверное, Лео отопление на полную мощность включил.

Конец второй части

Wolf Alice – Don't Delete the Kisses

Порядок серии:

9 часов над Атлантикой

Не стирайте поцелуи 1

Не стирайте поцелуи 2

Северное сияние