(Не)строго бизнес

К этой проблеме они подошли со всей тщательностью, многочисленные обследования и репродуктивная медицина не принесли никакого результата. Вопрос встал об усыновлении. Несмотря на мою неблагополучную генетическую наследственность, Клейтоны остановили свой выбор на мне. Они хотели красивого, здорового ребёнка, который был бы внешне немного похож на них. И я идеально соответствовал их требованиям. Так я стал Адрианом Клейтоном и обрел семью, о которой мечтали бы многие, а удача улыбнулась мне…

Супруги приняли решение скрыть от меня факт усыновления. В полтора года дети еще не помнят себя. Первые кадры из моего детства появились гораздо позже. Все они были связаны с родителями. Это были счастливые, светлые воспоминания. Яркие, как фантики от конфет и красочные, как упаковки от дорогих игрушек. И того, и другого я получал в избытке. Я не был просто красивым приложением к идеальной семье. Меня не баловали, а по-настоящему воспитывали и, наверное, по-своему любили. Клейтоны отдавали много времени и усилий моему развитию, и не зря. Я заставлял их гордиться своими успехами в многочисленных секциях, куда меня отправляли. В четыре года я уже умел читать на двух языках. Лора обожала Италию, и я любил ее развлекать тем, что зачитывал четверостишия итальянских поэтов в оригинале. Гас увлекался американским футболом, и в шесть лет я получил свой первый кубок за первенство в детских соревнованиях. Первый и последний…

Мы часто попутешествовали вместе. Рим, Венеция, Париж, Амстердам, Гамбург, Вена. Я впитывал в себя новые знания, как губка, с жадностью и интересом, быстро и на лету, слово знал, что нужно спешить, что у меня мало времени. Мое желание быть лучшим ребенком для своих родителей казалось естественным и самым правильным.

Был ли это подсознательный страх быть отвергнутым?

Возможно и так.