Не то место, не то время

– До бриллиантов всегда много страждущих, – пожал плечами он и напомнил. – Ты ведь тоже не просто так страдаешь.

– Не помню, чтобы в мои сто тысяч входила попытка убийства. Моего убийства!

– Здесь ты права, -кивнул он и уселся на кровать рядышком. – За пережитые старания заслуживаешь бонуса. Пятьдесят тысяч достаточно?

– Сто.

– По рукам.

Я посмотрела на него с большой обидой. Почему же он так верит в мою непроходимую тупость?

– В детстве я как-то нашел котенка. На улице жуткий дождь, холод, темень. А он сидел на ступеньках чьего-то дома и трясся всем тельцем, но ни звука не проронил. Так бы, наверное, и помер молча. А прохожие мчались мимо и всем было плевать на это чудо из чудес. Меня сломал его взгляд. Огромные карие глазищи и слепая надежда.

– Это то тут причем?

– При всем. Маленький брошенный котенок с надеждой в глазах – и есть ты.

– Что ты меня дуришь? – обиделась я. – Тут такое твориться, а ты…

– А я знаю, что надо делать. И единственная твоя забота, не путаться у меня под ногами и делать ровно то, что я велю. Ясно?

– То есть, если Аббасов или кто-то из игроков вернется, чтобы свернуться мне шею, я должна сказать, чтобы вначале попросили у тебя разрешения?

– Примерно так. Но никто не придет.

– С чего вдруг такая уверенность?

– Ты ведь слышала наш разговор с Аббасовым?

– То, что ты держишь его за глотку не кажется мне достаточным основанием для того, чтобы он меня не убил. Скорее уж тебя пристрелит, а затем и меня за компанию.

– Мне не нравиться твой пессимизм. Постарайся сосредоточиться на хорошем.

– На чем, например?

– На сновидениях.

Поцеловав меня в макушку, Константин собрался уходить. Я окликнула его и спросила недовольно:

– Что стало с котенком?

– То была кошка. Жила пригородном особняке моей семьи двадцать лет. Мы обожали ее несказанно. Она отвечала тем же. У нее было все, что только может быть у домашней любимицы, но каждый раз она без замедления и сочувствия пушистыми мягкими лапками легко и быстро убивала любую крысу, забредшую на ее территорию.

Ответ, а вернее усмешка Константина, явно обращенная в мой адрес, мне не понравились. Я нахмурилась и спросила:

– Кто такой Мазур?

– Сладких снов, котеночек. Увидимся завтра.

Утро началось с неожиданности. Сняв баррикады с двери номера (после ухода Константина я заперлась на замок, пододвинула кресло, а сверху еще и чемодан водрузила), я увидела за своим порогом Анну.

Пользуясь моим изумлением, она вошла и с интересом огляделась. Практически сразу ее интерес сменили недоумение и жалось.

– Как ты здесь живешь?

– Неплохо. Но это было до того, как явился Юсуф.

Анна посмотрела с состраданием. Но от комментариев воздержалась. Она, конечно, знала, о визите своего благоверного и его пса. Последний, небось, поведал ей о произошедшем во всех подробностях.

Сегодня она была одета в обычные джинсы и легкий трикотажный свитер. Волосы убраны в хвост. Никаких украшений. На ногах простенькие (если не знать цены) балетки. Почему-то подумалось, что этот наряд выбран специально для меня. Дескать, мы с тобой равны. Эдакие подружки-хохотушки, никаких секретов, никаких поводов для зависти.

За эту мысль я на себя рассердилась. Образ нарисованный Тимуром никак не сочетался с тем, что видела я. Но сомнение – штука ядовитая. Начинаешь замечать то, что раньше не видела. И придумывать то, чего попросту нет.

Чувствуя за собой вину, я хотела быть приветливой. Но не могла придумать зачем она пришла, и спросила:

–У тебя что-то случилось?

– Просто решила тебя проведать, – пожала плечами она.

Взгляд скользнул по моему лицу. О вчерашнем напоминали лишь небольшая ссадина на губе, да чуть рассеченная бровь. В общем-то, я выглядела вполне сносно. Особо хорошим самочувствием похвастаться не смогла бы, но внешний вид подвел не слишком. Если не снимать одежду, конечно.

Мне хотелось остаться одной. Еще раз все взвесить. Но Анна не спешила уходить. Она подобрала брошенный Аббасовым кулон. И как и он намедни принялась вертеть его в руках.

Смирившись с тем, что одиночество мне не грозит, я с удобствами уселась на кровати. Но тишина давила.

– Если хочешь, возьми его себе.

– Ты хоть знаешь, сколько он стоит? – посмотрев на меня, будто на сумасшедшую, спросила она.

– Нет. И не хочу. Он приносит мне несчастья.

– Балда. Бриллианты приносят не несчастья, а свободу.

– Да? А мне казалось, наоборот.

– У тебя с ним серьезно? – избегая моего взгляда спросила Анна. – Я слышала разговор Юсуфа и Фархада вчера. Он спас тебя…

– Константин видит во мне домашнее животное.

– В смысле?!

– В прямом. Я напоминаю ему кошку-крысоловку, что когда-то жила в его семье. Точнее, детские годы сего заслуженного и всеми любимого животного.

– У моей бабушки в деревне когда-то жила такая. Ее на ночь на чердак запускали, а поутру открывали. Всех крыс она выкладывал в ровный ряд у порога. А с виду милый пушистик.

– Я и говорю, странные у людей ассоциации. Наверное, надо обидеться.