(Не) твой

Подошла к нему. Он продолжал стоять неподвижно, позволяя брюнетке тереться о него. Схватила ее за волосы, потянула со всей силы, оттолкнула. Она закричала на меня. Пыталась броситься. А я приблизилась к нему вплотную и взгляда с него не сводила. Смотрела в его глаза зеленые, безумные, злые и утопала в них. Плевать мне на все было. На баб его, на его ненависть и жесткость. На все рассказы о нем. Он здесь. И я не уйду. Я ждала его восемь лет. Я ухаживала за его могилой, а он оказался жив. Здесь. Да я все отдам, чтобы просто почувствовать его запах, ощутить его близость. Не знаю, что со мной, может, помутнение какое. Может, наутро я себя возненавижу. Может ничего не будет, и он просто оттолкнет меня в очередной раз. Плевать. Он – мой. И меня ничего не остановит.

Девушка пытается оттянуть меня. Я чувствую хватку ее рук на своем плече. Плевать. Он протягивает ладонь вперед, отталкивает ее в сторону. А потом его рука ложится на мой затылок. Совсем как раньше. Тайсон сжимает мою шею. Сильно. Больно, заставляя зашипеть. Его рот накрывает мой. И… мы пропали.

Не слышу ничего вокруг, не вижу. Взрыв. Ядерный, атомный. Удар электрическим током, возвращающий меня к жизни. Он хватает меня на руки, а я обхватываю его торс ногами. Тайсон несет меня куда-то, а я оторваться не могу от его губ вкусных. Боже, это что-то нереальное. Чувствовать его снова. Моя жизнь. Родной мой.

Тайсон усаживается на матрац кровати. Гладит мою спину, пробираясь руками под футболку, а я оторваться от него не могу. Перехватываю инициативу. Рву пуговицы на его рубашке, он кусает мою грудь, задирая футболку. Гера грубый, жесткий. Ненавидит меня, чувствую это. А у меня сердце бьется навылет, по телу огонь растекается. Я чувствую его. Нет, не показалось. Вот он. Живой. Сильный. Горячий. С ума меня сводит своим телом и своей злостью. Он шлепает меня по бедрам, заставляя подняться. Стягивает брюки, я снимаю юбку.

Секунда.

Мы замираем. Смотрим друг на друга. Будто камбек в прошлое. Сейчас передо мной он. Гера Греховский. Тайсона нет. Больше нет злости и гнева. Только жажда, только желание и потребность друг в друге.

– Иди сюда, – его голос хриплый, по венам моим растекается. В самое сердце, отдавая пульсацией сводящего с ума желания. Его руки на моих бедрах. Он притягивает меня к себе, насаживает.

Голова кружится, внутри фейерверки взрываются. Его губы все такие же грубые, его руки еще сильней прижимают меня к себе. Только сейчас понимаю, не жила все это время – существовала. А с ним, сейчас к жизни вернулась. Кричать хочу от восторга. По щекам слезы. Вгрызаюсь в его губы, его грудь истязаю ногтями. Запах его, волосы его длинные сжимаю пятерней. Вдыхаю их аромат, с ума схожу. Такой же запах, как и тогда, восемь лет назад. И столько эмоций внутри – кажется, разорвет меня на куски. Я лечу. Падаю и разбиваюсь. А он со мной. Пусть не показывает, пусть демонстрирует мне только ненависть, но я чувствую, я знаю, он любит меня. Он принадлежит мне. Как и я ему.

Глава 31

Есения

В первые секунды я не понимала, где нахожусь. Глаза резало от затопившего комнату солнечного света. Приподнявшись на постели, огляделась, и сердце затрепетало в груди, когда мои глаза увидели его. Гера. Он стоял ко мне спиной, у окна. В его руке была зажата сигарета, которую он время от времени подносил к губам. На нем были только джинсы. Я не могла оторвать глаз от его спины. Крепкая, с бугрящимися мышцами. Какой он стал огромный. Грех словно почувствовал мой взгляд, обернулся в пол-оборота. А я заметила на его боку несколько длинных шрамов. Мне стало не по себе. Что с ним происходило все эти годы? Как он стал таким жестоким?

– Где ты был все это время?

Он повернулся ко мне. Облокотился о подоконник, продолжая неспешно курить. В его взгляде, обращенном на меня, не было и капли нежности или тепла. Греха не осталось, вернулся Тайсон.

– Ты хочешь поговорить о том, где был я? – произнес с ленивой улыбкой. – Может, лучше поговорим о другом? Например, о твоем бл*дстве?

Его слова резанули. Эдакая пощечина. Хлесткая, болезненная, но приводящая в чувства. Я – тряпка. До сих пор не могу поверить, что мой Гера мог стать таким ублюдком. Позабыв о своей семье, о муже, я бросилась к нему словно с обрыва. И чего я ждала? Страстных признаний и жарких объятий по утру? Мне стало смешно от собственной наивности.

–Я думала, ты умер, я… я на могилу твою ходила, я каждый день тебя оплакивала, а ты! – комок невыплаканных слез застыл поперек горла. Меня трясло, а ему все равно было. Грех выглядел таким же спокойным и расслабленным, как и вчерашним вечером.

– Я не могу тебя понять, Синица, – он ухмыльнулся, сложив на груди руки. То, с каким пренебрежением он назвал меня Синицей, окончательно разбило мне сердце.

– То ли ты настолько отбитая, то ли …, – покачал головой, засмеявшись.

– На могилу ходила она. Вот скажи, зачем тебе это кладбище было нужно, а? Каждый раз смотрел на тебя и не понимал. Отправила меня на тот свет, а потом оплакивать ходит. Тебе реально лечиться надо!