Не в деньгах счастье

— Я остался почти нищим по олигархическим меркам. Когда я был президентом, то сумел сделать себе немало заначек. Но после авиакатастрофы, когда Евгений Баньков, мой бывший прессекретарь, обратился к держателям моих накоплений, то его попросту послали нах. Как такое может быть?

Последнюю свою заначку в тридцать миллиардов долларов я сформировал в Уркаганнефтегазе, там все были мне обязаны своими должностями и своими богатствами. Но, увы и ах. Сделали вид, что первый раз слышат о каких-то там деньгах. Чтобы им насолить, я сделал так, что все эти денежки перекочевали в республиканский государственный бюджет.

А Контрабас просто морально убил меня. На этого музыканта, это его кликуха «Контрабас», я в офшорах забил бабла на три миллиарда долларов. Представляешь, он сказал Е. Банькову, что ему неизвестно ни о каких левых деньгах, что он честный и порядочный виолончелист и со всякими урками и барыгами разговаривать не собирается.

Такое предательство перенести сложно, нет, почти невозможно.

Все мои финансовые доли в олигархическом бизнесе бывших друзей и соратников тоже рухнули. Но это мне понятно, я сам на них жестко и даже жестоко наехал. Опять же, чтобы денежки не достались этим олигархам и предателям мужской дружбы, я сделал так, чтобы все это бабло прямиком попало в государственный бюджет нашей страны.

Слава богу, что ранее я не запретил хождение по стране американских долларов. Я ведь не мог в одночасье обесценить все свои личные накопления. Правда, сейчас я их и так лишился. Правильно ли я поступил? Что ты мне на это скажешь?

— Нет тут ничего сложного. У тебя было много денег пока ты был при должности, и они тебе были не нужны. Они просто числились как твои накопления, как твоя заначка. Ты и так мог себе ни в чем не отказывать. Когда ты исчез, типа погиб в авиакатастрофе (кстати, многие специалисты в это не очень-то верят), то и всем твоим друзьям стало наплевать на твои интересы. Кто ты такой, чтобы тебе возвращать миллиарды долларов? И вообще, все эти безналичные деньги — субстанция ненадежная. Они могут легко превратится в виртуальный ветерок. Раз, одно дуновение и их нет вообще, унесло в бездну.

Вот некоторые бывшие твои подданные в регионах, даже не отличаясь большим умом и интеллигентностью, все собственные сбережения от взяток, откатов, распилов бюджета и других махинаций стараются хранить в своих секретных подвалах в золотых слитках. Пусть скачут котировки валют, драгметаллов, но их-то собственные сбережения под боком, их можно ручками пощупать, понюхать, поцеловать…

— Наверное, ты прав. Одна моя подданная, в которую я чуть было не влюбился, настойчиво требовала с меня чемодан, наполненный до краев долларами. Вот нахалка! Для меня это не было проблемой. Я приказал, и мне притащили десять таких больших чемоданов с баблом до краев. Я хотел восхитить свою красавицу, но не случилось. Мое внимание привлекла другая девушка — спортсменка, активистка, а ту, со стяжательскими наклонностями, я прогнал от себя. А чемоданы-то остались. Вот теперь это единственные средства, на которые я могу безбедно коротать свои оставшиеся годы жизни.

— О чем еще, Аркадий Аркадьевич, поговорим: о женщинах или о системе управления страной?

— О женщинах? Это значит говорить о предательствах и меркантильности, о деньгах и власти.

— Ну все же давай поговорим, Аркадий Аркадьевич.

— Давай. Я знавал немало женщин. Особенно в период моего президентства. Но, к сожалению или к счастью, я в них сильно разочаровался.

— Это почему еще?

— Наверное, это закон жизни.

— Думаю, дело совсем в другом. Седина в бороду — бес в ребро. На посту президента многие женщины мечтали поближе познакомиться с тобой. Ты пробовал артисточек, спортсменочек, разных других телочек и вполне резонно думал, что ты им нравишься. Однако, это было не совсем так. Они отдавались, скорее всего, не тебе лично, а твоей высокой должности.

Ты к ним относился почти как к вещам. Они тебе платили той же монетой. Женщины за свои услуги закономерно просили, изворачиваясь, намекали, требовали денег и положения в обществе. Если ваша связь затягивалась, то положение и статусность в обществе становились для дамы идеей фикс.

Ты ни одну из них не сделал своей женой и первой леди для страны и мира, будучи холостым мужчиной. Ты их всех, по их мнению, предал, не оправдав вполне конкретных ожиданий этих нежных созданий. В них бурлила скрытая злоба. Поэтому не мудрено, что после известия о твоей трагической гибели, все они тут же оказались в объятиях своих молодых любовников.

Клавдия, как много жизни у тебя за декольте,Клавдия, я не хочу тебе читать моралите,Клавдия, твои глаза радиоактивней радия,За что ты так Аркадия…

Грустно пропел Утин слова из песни исполнителя шансона Миши Ша.