Не в этот раз, Судьба

Видимо, разочарование отразилось у нее на лице, поскольку Озпин вздохнул.

— Насколько я понял, вы предполагали найти что-то другое? — спросил он.

И Блейк снова нечего было на это возразить. Она надеялась отыскать какую-нибудь информацию о прошлом Жона и его связях с Белым Клыком. Может быть, историю об их на него нападении. Что-то такое, что помогло бы им с Янг понять его мотивы и готовность спасать товарищей по команде ценой собственной жизни.

Озпин еще раз вздохнул.

— Мисс Белладонна. Почему бы вам прямо не сказать мне о том, что конкретно вы хотели найти? Я обещаю ни с кем не делиться этой информацией и не назначать вам никаких дополнительных наказаний.

Блейк прикусила губу, пытаясь отыскать в его словах какой-нибудь подвох.

Озпин говорил так, будто действительно желал ей помочь. Блейк хотелось ему верить, пусть даже годы столкновения с различными проявлениями расизма убеждали ее этого не делать.

Но она уже практически впала в отчаяние. Ей требовалось получить хоть какую-то информацию, и помочь в этом деле мог лишь один человек.

Так что Блейк рассказала ему всё. Ну, кроме личностей тех, кто еще был замешан в ее поисках.

Озпин спокойно выслушал, не пытаясь ее перебить, пусть даже его бровь пару раз удивленно приподнималась. Когда рассказ окончился, он сделал глоток кофе и снова вздохнул.

— Понятно. Не могу вас винить за желание помочь товарищу по команде, мисс Белладонна, но вот ваши методы достижения цели вызывают у меня некоторые вопросы. Могу я узнать, почему вы не попытались получить данную информацию напрямую от мистера Арка?

— Потому что он никогда бы мне ее не рассказал, — фыркнула Блейк. — Жон слишком хорошо умеет лгать и отвлекать нас от того, о чем ему не хочется говорить. Он постоянно так делает, даже если речь заходит о каких-то незначительных мелочах.

Она выдохнула и прищурилась, ощущая жуткое раздражение от столь безответственного поведения Жона.

— Иногда мне начинает казаться, что у него огромное количество секретов, которыми он вообще не собирается с нами делиться.

— У всех людей имеются секреты, моя дорогая. И далеко не каждым из них можно поделиться с окружающими.

— Но только не тогда, когда из-за этого их едва ли не убивают. Мне все эти тайны очень хорошо знакомы. У меня тоже была такая, но как только она поставила под угрозу мою команду, я тут же о ней рассказала! А вот Жон... Он постоянно мчится навстречу опасности, и мы до сих пор не знаем, почему так происходит.

— Должен признать, что удивлен, — произнес Озпин. — До сих пор мне не было известно о том, что тайны мистера Арка ставят под угрозу вашу команду.

Блейк хмуро посмотрела на него.

В чем-то он был, конечно же, прав, но упустил самое важное.

— Жон тоже является частью нашей команды. Если пострадает он, то это затронет всех нас. Просто... меня раздражает то, как Жон подвергает себя опасности и постоянно рискует жизнью, но всё равно не просит нас о помощи.

— Я слышу в вашем голосе гнев.

— Потому что меня это злит, — кивнула Блейк. — Он пренебрегает собственной безопасностью, но при этом относится к нам так, словно мы сделаны из стекла. Как будто нам нужно сидеть где-нибудь в сторонке, пока Жон продолжает рисковать своей жизнью. Но я вовсе не стеклянная и не рассыплюсь на мелкие осколки, если меня ударит какой-нибудь Гримм! Никто из нас не рассыплется!

Она вздохнула, устало проведя ладонью по лицу.

— А вот если Жон умрет, то от нас как раз и останутся одни лишь осколки. Разумеется, донести до него такую простую мысль оказалось совершенно невозможно.

Озпин усмехнулся.

— Довольно часто получается так, что кто-то начинает заботиться о других больше, чем о самом себе, — сказал он. — Еще чаще люди забывают о том, что окружающие тоже обладают своими чувствами и мнением, а потому могут испытывать всё то же самое, что и они. Кое-кто и вовсе начинает верить в то, что лишь он один способен что-то исправить, напрочь игнорируя тот факт, что мир вовсе не вращается вокруг него.

Вот именно об этом Блейк и говорила!

Жон вел себя так, будто являлся тем единственным человеком, который мог остановить террористов на горе Гленн. Точно так же, как спасал ее в порту. А когда они втроем отправились на завод и успешно выполнили свою задачу, то Жон разозлился просто потому, что его с ними не было. Потому что считал, что все они могли помереть без его присмотра и руководства.

Блейк вздохнула, почувствовав эмоциональную опустошенность.

— Я всего лишь хочу, чтобы Жон относился к нам как к равным, — сказала она. — Я вовсе не требую от него резко поменять характер или начать поступать как-то иначе.

— Вы желаете, чтобы мистер Арк попросил у вас помощи, — закончил за нее Озпин.

Глаза Блейк округлились.

— Да. Мне хочется, чтобы все мы работали сообща. Чтобы он позволил нам ему помочь. Жон продолжает рисковать своей жизнью, и рано или поздно ему может не повезти!

Тирада Блейк окончилась так же неожиданно, как и началась. Только услышав мягкий смех директора, она поняла, что тот ее перехитрил. Воспользовался ее собственными эмоциями для того, чтобы выведать как можно больше информации.