Не в этот раз, Судьба

— Могу? Но зачем? Даже если я приложу все силы и исполню мою мечту, то это уже не будет иметь абсолютно никакого значения. Как только ты умрешь, никто и не вспомнит ни меня, ни мои деяния. Возможно, я останусь в твоей собственной памяти, но ни для ПКШ, ни для фавнов, ни даже для тебя самого так ничего и не изменится, — тяжело вздохнула она. — Всё мое существование окажется начисто лишено смысла. Я не принесу нашему миру совсем ничего, а все мои достижения попросту исчезнут. Но если ты послушаешься меня, то тогда от моей жизни останется хоть что-то.

— То есть ты хочешь сказать, что делаешь это только потому, что иначе почувствуешь себя бесполезной?

— Нет! — воскликнула Вайсс, сердито посмотрев на Жона. — Всё не так. Ты чересчур сильно упрощаешь то, что я говорю... Если твои слова окажутся правдой, то мне всё равно придется с ней встретиться. Ты можешь либо сражаться рядом, погибнуть и тем самым обречь меня на превращение в ничто, либо постараться не вмешиваться, выжить и создать мир, где останется память обо мне. Где Янг и Блейк смогут продолжить жить.

Она прикоснулась к его щеке.

— Где ты сумеешь наконец обрести покой...

— Но зачем?.. Для чего мне нужен этот мир?

— Потому что никакого другого у тебя нет, — пожала плечами Вайсс, убрав от его лица руку и отступив на шаг назад.

Она развернулась и двинулась по коридору, явно рассчитывая, что Жон последует за ней. Они вместе вышли наружу — в сад Бикона, где лунный свет пробивался сквозь переплетение многочисленных колонн, арок и переходов.

Воздух оказался прохладным, а ветерок — легким, но Жон сразу же замерз чуть ли не до самых костей.

— Наверное, я не такая, как ты, — произнесла Вайсс. — Когда я смотрю на это место, то понимаю, что до поступления в Бикон никогда здесь не бывала. Оно очень красивое, и мне тут нравится.

Она повернулась вокруг своей оси, блеснув белыми волосами в свете луны.

— Но для тебя всё иначе, не так ли? Тебе уже доводилось видеть раньше как его, так и много чего еще. Ты пережил практически всё.

Жон попытался улыбнуться, но вышло у него на редкость криво и безжизненно. Осторожно ступая по траве, он подошел к Вайсс, но все-таки не настолько близко, чтобы к ней прикоснуться.

— Это всё равно ничего не значит. Я называю Бикон своим домом, пусть даже гораздо лучше других вижу те трещины, что расползлись по его стенам. Я бы не стал за него биться, если бы он не был для меня дорог. Именно поэтому я сражаюсь и продолжу сражаться дальше.

— Именно поэтому ты продолжишь умирать.

Жон нервно сглотнул.

— Если понадобится...

— Не понадобится, — прошипела Вайсс. — Никому не нужны твои смерти, Жон, и потому тебе не стоит умирать. Ты и так находился здесь в течение тысячи лет и сам видел, какой эффект оказывали на события все твои усилия. Не ты ли совсем недавно говорил, что абсолютно ничего не менялось? Так пойми же наконец, что способ решения проблемы тобой был выбран совершенно неправильно. Всё не настолько просто.

— А если прав именно я?

— Тогда всё останется по-прежнему, а ты начнешь очередную жизнь. Случится ровно то же самое, как если бы тебе пришлось сражаться, так что мы ничего не потеряем. Считай это всего лишь еще одним экспериментом.

Жон с силой сжал ее руку.

— Я не стану ставить эксперименты на жизнях моих друзей...

— Я-я просто неудачно подобрала слова, — поморщилась Вайсс. — Жон, пожалуйста... Мне больно.

Она помассировала освобожденную им руку, уставившись в землю перед собой.

— Я... действительно выбрала не самую подходящую формулировку. Смысл тут вовсе не в том, чтобы позволить мне умереть и этим что-то там доказать.

— Тогда зачем ты говорила о собственной смерти?

— Потому что это оказалось единственной идеей, которая пришла мне в голову. Разумеется, я не собираюсь безропотно позволять себя прикончить и сделаю всё возможное, чтобы самой убить тех, кто на меня нападет.

— Но я-то почему не могу сражаться рядом с тобой?

— Жон, только не говори мне, что ты никогда не пытался победить ее в паре, например, с Пиррой. Наверняка в тех жизнях ты был гораздо сильнее, чем сейчас, да и сама Пирра куда опытнее меня. И как же у вас всё прошло?

Ну, не слишком хорошо, но и не очень плохо. Бой всегда оканчивался одинаково, даже если Жон каждый день тренировался чуть ли не до смерти в течение почти двух лет. Не имело особого значения, сражался ли он рядом с Пиррой. Она всё равно погибала, а Синдер побеждала, чтобы затем убить самого Жона.

Он ощутил, как на его плечи навалилась тяжесть всей этой ситуации.

Пусть Вайсс теперь знала правду, но это тоже ничего не меняло. Она не была Пиррой Никос, а он сам оказался совсем не тем сильным и тренированным Жоном Арком из прошлых жизней. А даже если бы и оказался, то на конечный результат данный факт всё равно никак бы не повлиял.

— Примерно так я и думала... — кивнула Вайсс, правильно интерпретировав его молчание.

Сама она сложившимися обстоятельствами довольна явно не была, но относилась к ним всё же относительно спокойно.

— Во всех твоих предыдущих жизнях неизменной оставалась лишь одна вещь.

— Победа Синдер?