Не верь, не бойся, не проси

Яр мгновенно спустил одну руку и сгрёб в горсть ягодицу Янки, вызывая новую волну возбуждения.

Янка толкнулась вперёд, навстречу горячей плоти, и просительно заглянула в глаза Яра, сама не зная, чего ждёт.

Тот ободряюще кивнул, и за это Янка была благодарна больше, чем могла бы быть благодарна за любые слова, потому что слова Яра всегда ранили, а такой, молчаливый, он оставался силой, которую Янка представляла себе в голове.

«Я люблю тебя!» – крутилось у неё в голове, но Янка молчала, чувствуя, что любой звук может нарушить установившееся равновесие, в котором она не была шлюхой, в котором она, в самом деле, была свободна любить.

Янка задвигала бёдрами и потёрлась о член Яра, лаская ладонью уже только ствол любовника. Она видела, как начинает глубоко и сильно вздыматься его широкая грудь.

Янка наклонилась и принялась целовать её, уже не глядя Яру в глаза, полностью сосредоточившись на ощущениях и чувстве близости, такой редкой между ними.

Яр кончил первым, и Янка едва не взвыла от разочарования, понимая, что продолжать игру ей не позволит никто.

– Ты допустила ошибку, – прошептал Яр.

Янка вздрогнула.

– Секунду назад я был в твоей власти. А теперь уже нет.

Яр рывком перевернул её на спину и навис сверху. Янка широко распахнула глаза, не зная, чего ждать теперь, но рука Яра просто легла на её промежность и твёрдыми толчками принялась трахать её.

Янка выгнулась навстречу и закусила губу, а когда всё кончилось, Яр не отстранился, и это тоже было лучшее, о чём могла бы мечтать Янка в этот миг.

Его рука скользнула по животу Янки, размазывая соки, и ей всё казалось, что между ними должно произойти что-то ещё, – но не произошло ничего.

Яр просто встал и, не одеваясь, пошёл к лестнице.

***

Он уехал, а Янка всё продолжала лежать, не желая покидать той сонной неги, которая коснулась её.

Время близилось к шести, и за окном уже темнело, а на втором этаже дачи не было света.

Янка откопала джинсы, лежавшие сбоку от постели, натянула их и спустилась вниз, чтобы не лежать в темноте.

Яр всё-таки притащил плитку после последней поездки в город, и теперь Янка поставила на конфорку сковородку и разбила в неё два яйца – пока что только себе.

Яр приходил поздно, и ему Янка собиралась готовить отдельно –так, чтобы Яр посмотрел на неё с благодарностью и, может быть, единственной скрепившей их нежностью коснулся щеки.

Яйца вздыбились и начали подсыхать. Янка выложила их на тарелку и, устроившись на диване, быстрыми движениями принялась закидывать в рот горячие куски.

Ещё Яр принёс телевизор. По вечерам без него теперь было не так скучно, хотя Янка предпочла бы выходить куда-то и общаться с людьми. Она не была уверена, был бы Яр против этого или нет, но в любом случае, в округе не было никого, с кем она могла бы поговорить.

Какое-то время Янка смотрела телевизор, а потом снова поднялась и пошла готовить уже по-настоящему – отбивные с красным перцем, как любил Ярослав. Она оставила их на плите в два, но в тот вечер Яр так и не появился.

Уже наутро Янка услышала гул мотора и сигналы автомобиля из-за ворот. Это было странно, потому что у Яра были ключи.

Янка приготовила пистолет и, прижав его к бедру, двинулась к выходу. Она сама не знала, чего боится, просто атмосфера, в которой она оказалась в последние месяцы, давила на неё.

Уже у ворот Янка остановилась и выглянула через пустую проходную, перекрытую калиткой.

Снаружи стоял потрёпанный джип. Увидев Янку, водитель просигналил опять.

– Хозяев нет, – бросила Янка.

Боковое стекло отъехало вниз, и оттуда показалась голова парня, которого Янка уже видела один раз.

– Толя? – осторожно спросила она.

– Открывай.

Янка поколебалась и пошла открывать.

Толик припарковал джип во дворе и, открыв багажник, достал оттуда две спортивные сумки. Янка с опаской смотрела на него со стороны, всё ещё не зная, как себя вести.

– Зверь сказал показать тебе кое-что, – сказал он. – Шлюх теперь учат стрелять.

Янка вздрогнула и прищурилась. Вопреки ожиданиям Толика, она начинала обретать почву под ногами.

– Если шеф говорит, шестёркам остаётся выполнять.

Толик метнул в неё острый, как лезвие ножа, взгляд, и на секунду Янка решила, что ещё чуть-чуть, и он её прибьёт, но она вспомнила лицо Яра тогда, на совещании, улыбнулась и промолчала. Уверенность в том, что Толик не решится ослушаться приказа, была железной.

Янка развернулась и пошла в дом, а Толику не оставалось ничего другого, кроме как последовать за ней.

Он бросил сумки на диван и обернулся к Яне.

– Значит, так, – сказал он и расстегнул молнию на первой из них.

Янка присвистнула, увидев наваленные внутри стволы всех мастей.

– Зверь велел показать тебе, что у нас есть. «Макаров». – Толик достал и покрутил перед носом Янки такой же пистолет, какой уже дал ей Яр. – Можешь потрогать.

Янка качнула головой и чуть приподняла футболку, демонстрируя собственный экземпляр.

Толик усмехнулся.

– Сиськи себе не отстрели, а то цену потеряешь.

Янка скрипнула зубами, но промолчала. Толик явно нарывался, а отвечать в таком случае на словах – только распалять противника.