Не верь, не бойся, не проси

– Ну, должок… Что с того? Возьмём-то мы на пятьсот. Куда я свои деньги дену, дело моё.

– Да дело-то в том, Яр, что это плохо, когда на всё ради бабы плюют. На таких мужиков полагаться нельзя.

Ярослав метнул в него тяжёлый взгляд.

– Я с тобой спорить не буду. Работаешь со мной – значит, работаешь со мной. Нет – вали отсюда, и дело с концом. А к кому у меня долги и с кем я сплю , дело строго моё. Дошло?

Толик усмехнулся.

– А если тебе выбирать надо будет? Если её возьмут?

– Я уже выбирал. Помнишь, нет?

Толик не ответил. Последней долгой затяжкой докурил сигарету и встал.

– Я тебя знаю, ты прав. А другим лучше не знать. Я тебя предупредил.

Яр кивнул.

– Когда будут стволы? – спросил он.

– Кто ещё согласился?

– Вано, Тук и ты.

– Тёмный?

Яр не ответил

– Ладно. – Толик усмехнулся, – будут стволы. После нового года позвони.

Толик на прощание ударил его по руке и двинулся к выходу.

Яр остался сидеть. Четыре встречи и четыре человека, которых он знал, как самого себя. И четыре раза он услышал одно и то же: девчонку надо слить.

Яр никого не собирался слушать, но Орёл отказался, а пятый нужен был всё равно.

Яр докурил, бросил окурок в кружку пива, которая так и простояла весь день на столе, встал и направился к выходу.

Уже на улице он замер, глядя на дверь продуктового. Повернул в сторону и двинулся к нему.

***

Янка спала. Она бы занялась чем-то ещё, если бы в доме было хоть что-то – книги, телевизор, хотя бы посуда. Но за то время, пока Яра не было, Янка успела трижды перемыть все имевшиеся тарелки и чашки, протёрла пыль со всех поверхностей своей изорванной футболкой, отстреляла обе обоймы и, в конце концов, завалилась на диван.

Идти наверх не хотелось: не то чтобы кровать теперь пугала её, но Янке определённо было уютней здесь. К тому же с дивана она рассчитывала заметить, если кто-то войдёт в дом.

Не заметила.

Яр подошёл вплотную, опустил на пол пакеты и коснулся рукой её щеки.

На сей раз Янка проснулась сразу, испуганно распахнула глаза и замерла в ожидании.

Яр отдёрнул руку.

– Подавись своим сахаром! – бросил он, вставая.

Янка перегнулась через край дивана и заглянула в пакет. Кроме пакета сахара там лежали две пиццы, хлеб, колбаса и какая-то мелочь.

Янка улыбнулась. Вскочила и, повиснув у Яра на шее, поцеловала в щёку. Тот замер и с мрачным недоумением посмотрел на неё.

– Спасибо! – Янка улыбнулась.

Яр лицезрел эту улыбку в первый раз, и тут же от одного её вида ему стало тепло. Вся злость улетучилась в один миг.

Он нахмурился, мысленно отругав себя за беспечность.

– Иди, приготовь как-нибудь. Я отдохну.

Янка кивнула, хотя понятия не имела, как можно готовить пиццу в доме без микроволновки или хотя бы плиты, и, подхватив пакеты, потащила на кухню.

«Кухней» она называла отсек нижнего этажа, отгороженный от остального помещения столом. Стены, видимо, хозяин жилья строить так и не собрался.

Яр спрятал руки в карманы и стал смотреть, как девчонка разбирает пакеты. Вся она была какая-то… живая, как бабочка, порхающая над травой. Хотя Яр давно уже не замечал за собой любви к крылатым однодневкам. И всё же на Янку смотреть было приятно – настолько, что Яр забыл о своём намерении не поддаваться слабости и спросил:

– Тебе ещё что-то нужно?

Янка, сдиравшая зубами шкурку с батона колбасы, замерла, посмотрела на него осторожно, будто щенок, застуканный с хозяйским сапогом, и торопливо кивнула:

– Мне нужны шмотки, полотенце, телик, почитать что-то, и я отстреляла все патроны, и…

– Стоп. Отстреляла что?

– Мне было нечего делать, и я решила пострелять.

Заметив непонимающий взгляд Яра, Янка пояснила.

– У тебя на заднем дворе тир. Ты не знал?

– А ну пошли! – Яр подошёл к ней, подхватил за локоть и поволок к выходу.

Янка почти не сопротивлялась. Засеменила следом за ним, даже не пытаясь спросить, чего от неё хотят.

Яр вытащил её наружу и протащил до самого заднего двора. Затем подошёл к топчану и, сбросив разбитые бутылки в снег, открыл – Янке и не пришло в голову, что внутри может быть полость.

На глазах у изумлённой девчонки достал оттуда три обоймы и вернулся к Яне.

– Пистолет! – Он протянул руку.

Янка послушно отдала ему пистолет. Яр отщёлкнул обойму, вставил новую и снова вложил оружие в руки Янке. Отошёл в сторону и чуть назад и приказал:

– Стреляй!

Янка прицелилась и выстрелила. Раз, и ещё, и ещё. Когда обойма опустела, Яр отобрал у неё пистолет и вставил новую. На сей раз он сам приобнял Янку со спины, так что у той, стоявшей на улице в одной полурасстёгнутой рубашке, ноги стали ватными.

– Ровно держи! – приказал он и, вопреки словам, надавил на руку Янки, заставляя отвести её чуть вправо. – Правша?

– Да.

– Правым глазом смотри на мушку. Не на цель.

Янка кивнула.

– Хорошо.

– Стреляй.

Янка нажала на курок три раза, и три пули подряд легли в молоко.

Яр поморщился. Положил свою руку поверх её кисти.

– Не сжимай так. Расслабься. Пока стреляешь только ты, мишень не выстрелит в ответ.

– Не могу, – прошептала Янка. – Ты рядом.

Яр вздрогнул. Хотел отодвинуться, но Янка завела одну руку за спину и удержала его.

– Не уходи.