Не возвращайся

– А ты…красивая. Уже не девочка совсем, а взрослая женщина. Но все равно Котенок. Мой маленький, нежный Котенок.

Голос обволакивает и заставляет трястись еще сильнее, всхлипывать и давиться этими всхлипами.

– Открой глаза, Катя.

И я открыла. Серо-зеленые радужки совсем близко, зрачки расширены. Широкие брови, светлые ресницы…нос с горбинкой. Красивое, мужественное, но изможденное лицо поросло густой щетиной. Губы чувственные, мягкие. Да, он красивый.

Но я пячусь назад, отхожу шаг за шагом к окну. Обратно. Меня трясет еще сильнее. Взгляд мечется от лица к широкой груди с выглядывающей тельняшкой из-под выреза свитера, к длинным ногам, к рукам, с закатанными до локтя рукавами и снова к лицу.

Я шумно выдохнула, быстрым шагом обошла его и бросилась прочь из кабинета туда, где слышны голоса, туда, где разговаривает генерал с какими-то людьми. Влетела в кабинет, запыхавшись, облокотившись о дверь. Мужчины дружно обернулись ко мне. В комнате холодно, открыто окно, и они все курят, сбрасывая пепел в массивную железную пепельницу, а меня бросает в жар, и все тело обжигает пожаром.

– Что случилось, Екатерина Олеговна, вам нужна помощь?

– Это не он! Это не мой муж! Это не Сергей! – закричала, лихорадочно, отрицательно дергая головой и глядя сумасшедшим взглядом на мужчин. – Не МОЙ Сергей!»

Сама не помню, как снова приехала к генералу и как настояла на том, чтобы меня впустили к нему немедленно. Когда задыхаясь ворвалась в его кабинет, я срывающимся голосом попросила:

– Вы сказали, что очень хотите мне помочь. Так помогите. Я хочу с ним встретиться! Организуйте мне свидание с моим мужем. Сегодня.

Посмотрел на меня долгим взглядом из-под седых, косматых бровей.

– Хорошо…единственную встречу. Потом вы уедете, и я уже больше ничем не смогу и не стану вам помогать.

– Договорились. Только одна встреча.

Глава 22

Меня отвезли на служебной машине генерала. Все было сделано очень быстро. Он куда-то позвонил, и уже через пятнадцать минут меня забрал его водитель на личной машине Павлова.

Когда приехали к высокому забору, обнесенному кольцами колючей проволоки, стало не по себе. От понимания, что того человека, которого я еще совсем недавно обнимала, называла своим, клала голову ему на грудь, заперли в этом сером здании с вышками по периметру и…возможно, больше никогда не выпустят. Человек всегда пытается найти равновесие с самим собой, договаривается со своим разумом, с сердцем, ищет компромиссы. Я пока не знала, что мне искать…Я была полностью дезориентирована. Как будто землю выбили из-под ног, и я бесконечно падаю вниз.

Да… здесь навсегда закроют человека, которого я назвала своим мужем…

Мошенника. Лжеца и преступника. Этот человек втерся к тебе в доверие и врал несколько месяцев подряд, выдавая себя за другого. Это не просто ужасно – это сюр какой-то, полнейший трэш.

Мне помогли выйти из машины. Двое людей генерала проводили меня внутрь здания. Нам не препятствовали, а все переговоры вел один из сопровождающих. И спасибо ему за это, потому что я была в таком состоянии, когда и двух слов связать не можешь. Меня обыскали, отняли шариковую ручку, сотовый телефон и ключи от квартиры. Сказали – вернут, когда буду выходить обратно.

Я шла по узкому коридору с выкрашенными до половины в темно-зеленый цвет стенами. Это сочетание белого и зеленого вызывало адскую тоску внутри. Невыносимую боль во всем теле и какое-то осознание, что я на краю жизни, что по-прежнему никогда не будет, и я никогда не узнаю, что значит счастье. Передо мной открыли комнату, лязгнули замком и впустили внутрь помещения с узкой кроватью, застеленной серым одеялом, с подушкой треугольником в изголовье, тумбочкой, невысоким столиком и двумя стульями. На окнах решетки.