Не время для героев

— Выпьем? За знакомство, — Нео медленно, через стол, подвинул Брыжчу рюмку. Тот неотрывно следил за ней, как кобра за жертвой перед броском. Остро выступающий кадык на тощей шее часто заходил вверх-вниз.

— Вообще-то, просто так не пью, — вдруг заявил псарь, прикипев взглядом к наливочке.

— Я тоже, — мягко подыграл Нео. — Но сегодня пятница, вечер, можно немного отдохнуть. А в компании с хорошим человеком — так и вовсе.

— Сегодня среда, — сглотнув слюну, робко возразил псарь. На его вытянутом загорелом лице отражалась настоящая внутренняя баталия.

— Тем более, — не растерялся Максим. — До пятницы еще ого-го. Какой нормальный человек такое вытерпит?

На располосованном морщинами лбу доезжачего выступил пот. Он нервно провел толстыми короткими пальцами по неухоженным усам.

И в этот момент победило искушение.

Дрожащей рукой Брыжч взял рюмку, задрал голову, словно прося у небес прощения, и одним махом выпил. Черкашин тоже опрокинул стопку.

— Брыжч, — доезжачий протянул руку через стол.

— Нео, — Черкашин пожал крепкую ладонь.

— Никогда такого имени не слыхал, — заметил псарь. — Издалека?

— Сильно издалека, — кивнул Максим.

Повисло неловкое молчание, и Максим обернулся, дав знак шинкарю повторить наливку.

Когда выпили по второй и Брыжч немного отмяк, Черкашин заказал еще четыре рюмки, и спросил собачника:

— Вы ведь знаете Врадлика Брынздэша?

Доезжачий в упор взглянул на Максима, медленно кивнул.

— Собаками еговными ведаю, ну и хозяйством трошки, — сказал он. Принесли заказанное спиртное. Накернули.

— Хотелось бы с ним кое-что обсудить… — начал Нео.

Псарь хрипло хохотнул, почесал пальцем под носом.

— Это вряд ли получится, милейший, — Брыжч взял стопку. Он неторопливо потянул вишневку. Справившись, сказал: — Патрон, храни его судьба, дурачком сделался. А все из-за бабы… — последнее он процедил сквозь зубы, ладони его сжались.

Нео подвинул ему свою рюмку крепкого.

— Что же случилось? — участливо спросил Максим.

Доезжачий отмахнулся.

— Жена его дура, прости Всевышний, поперлась на болото и сгинула без следа. А он любил ее сильно, — голос его смягчился, потеплел. — Я красиво говорить не умею, но видел, что любовь там была ого-го. — Он помолчал, поджав руки, затем продолжил: — Цветы ей по душе были. И в апреле она ушла за своими лютиками на болото. Ну, кто ходит весной на болото? — с досадой сказал доезжачий. — Разлив же, трясина, куда не ступи — утянет с головой вмиг!.. Так, видать, и случилось. Пропала баба. А патрон все искал, рыскал по топям, а затем и умом стал крениться… — он вдруг осекся, словно приблизился к запретной черте. И Максим это понял, тут же распорядившись о горячительном.

Доезжачий выпил еще две стопки, взгляд его помутнел.

— И все? — осторожно спросил Черкашин.

Доезжачий вскинулся, словно вспомнив про собеседника и разговор.

— Как бы не так… — проговорил Брыжч. Он наклонился к Нео, сказал тихо: — За поиском женушки, меж тем, повстречали мы русалку на болотах. Всамделишную. Как счас помню: сидела она на ветке ивы по-над водой, и расчесывала деревянным гребнем длинные зеленые косы. — Псарь глядел куда-то мимо Максима. — Нагая, красивая. Говорят, мол, хвосты рыбьи у расалок заместо ног — брешут… — он махнул рукой. — Ноги стройные — любая девка позавидует. И не испугалась нас, не уплыла. С патрона глаз изумрудных не сводила, а он с нее.

Брыжч словно выпал из транса, очнулся от воспоминаний, поглядел перед собой. Максим подвинул питье. Охотно справившись, собачник продолжил:

— Хороша, зараза, чего уж таить, — рек псарь. — И на жену его похожа. Чем — не пойму, но что-то такое есть. И Врадлик это тоже заметил. Что-то в нем проснулось. И он словно прозрел, к русалке заговорил, а она стерва, возьми, да и ответь. Кто ж знал, что они еще и говорят!.. Короче, втюрился мой патрон. И с башкой у него сделалось получше. Иногда и вовсе становился как раньше. Барон мне близок, понимаешь? Как брат мне. — На глазах псаря блеснули слезы.

Максим важно кивнул.

— Когда все от него отвернулись, мол, полоумный — что с ним водиться, один я остался. Не ради денег.

— От чистого сердца, — проникся Максим.

— Да, — выдохнул псарь, ища взглядом очередную рюмку, но все уже было выпито. Максим поспешил это исправить.

Выпили.

— Погодя несколько дней, мы и решили с патроном русалку к себе забрать. Ну а что? Пусть себе любят друг дружку на здоровье. И мне за него радостно — поправится, может. Правда, водяной, шельма, угрожал нам вслед, но это пустяки…

— Так у них любовь? — уточнил Максим.

Брыжч замялся.

— Вроде, — он пожал плечами. — Я туда не лезу. Но Врадлику после свиданий заметно лучше.

— Свиданий? Они живут отдельно? — удивился Нео.

Брыжч хохотнул.

— Ну ясное дело, — протянул он осоловело и хихикнул. — Она ж эта… как ее… водоплавающая, о! Без воды не может. Мы ее в пруду поселили, в саду. Там и водичка ей и все, что надо.

— Понятно, — Черкашин клюнул носом, понимая, что и сам уже прилично пьян. — Так устроишь нам встречу с бароном? — спросил Нео.

Доезжачий как-то вдруг собрался, взглянул на Черкашина:

— Нам?

Максим указал на друзей в середине зала.