Не все дракону ведьма

– Я не знаю, что должна сказать… – Попыталась улыбнуться, но улыбка вышла жалкой.

– Все, что хотите. Мои обещания не были пустой бравадой. Вы вольны говорить обо мне все, что думаете, не опасаясь вызвать мой гнев или навсегда покинуть Марголин.

– Вы просто не позволите мне уехать? – горько вздохнула я, начиная осознавать, насколько действительно глубоки мои проблемы.

– Если это – единственное ваше желание, я буду вынужден согласиться, – враз похолодевшим голосом отозвался мужчина и попросил: – Придумайте другое желание. Любое.

– И вы его исполните? – Я грустно улыбнулась. – О чем бы я ни попросила?

– Кроме вашего отъезда.

– Я хочу знать правду. О том, что между нами произошло. И не отговаривайтесь свадьбой – я ведь верно понимаю, предстоящая церемония – пустая формальность?

– Для Марголина – да, для Балиара – нет.

– А разве для вас это важно? Что подумают на моей родине?

– Это важно для вас и вашей семьи, а значит, имеет значение и для меня.

– Если бы для вас мое мнение имело значение, вы бы объяснили мне все прежде, чем жениться! – Обида все же прорвалась, тонким ручейком упреков вытекая в мир.

– Виноват, – кивнул он, не делая попытки оправдаться.

– И… все? – Мое недоумение было искренним. Виер всякий раз удивлял меня своими словами. Тем, как легко признавал ошибки и как не пытался оправдаться, полностью принимая на себя ответственность и не пытаясь избавиться или переложить даже малость.

Мужчина усмехнулся и подтвердил:

– Боясь вас потерять, я совершил несколько поступков, не делающих мне чести. И пусть расплата могла меня миновать, этого не случилось. Я виноват – и понесу то наказание, какое вы мне определили.

– Но вы ведь… – У меня не получилось сказать «лиер», слишком странно это звучало, невероятно. И я до сих пор не хотела в это верить, пусть и знала наверняка.

– Всего лишь ваш муж, ставший таковым вопреки вашей воле.

У меня не нашлось слов, чтобы ему возразить. Он криво усмехнулся и, разжав пальцы, давая моей руке полную свободу, поднялся. Подошел к окну, коснулся пальцами висков, чуть помассировал, словно сражался с головной болью, и уточнил:

– Виера Джалиет рассказывала вам, почему девушки в Марголине носят перчатки?

– Мне говорила кузина.

– И о чем же поведала вам виера ЭльРаунди?

– О том, что если я буду без перчаток и удача отвернется от меня, столкнув с кем-то из высшего дворянства, то этот кто-то может потребовать меня у семьи по праву высшей крови. – Нахмурившись, я припомнила все, что говорила мне кузина. – Пережитки прошлого…

– Не совсем, – покачал головой виер, обернулся ко мне и заметил: – Если бы эта практика была лишь данью традиции, нас бы не тянуло друг к другу, вам бы не было плохо после ритуала и не становилось лучше рядом со мной.

– Вы так опасны?

– Для врагов – несомненно, но для вас… Это вы, Ларин, опасны для меня. Вы сводите меня с ума, лишаете здравости мысли и заставляете искать с вами встреч. И познай я подобную тягу раньше, я бы вас возненавидел. За собственную слабость, за неспособность вести дела, за ту уязвимость самого себя, что вы мне демонстрируете.

– Так уж и уязвимость?

Я отвела взгляд. Теперь мне было доступно лишь видение его пальцев, которые замерли, стоило прозвучать моим словам.

– Перед вами – определенно.

Мне послышался смешок.

– Поэтому вы закрыли от меня секцию в библиотеке и всячески препятствуете нахождению истины? – осмелилась напомнить я. Откровения виера пусть и отзывались теплом внутри меня, одновременно и пугали. Если его слова – не просто пустой звук, призванный повлиять на меня и заставить успокоиться, то слишком большую власть над чужой жизнью мне приписывали. И это было опасно.

– Истина в том, что вы значите для меня столь много, что это делает меня уязвимым, – хмыкнул виер. – Вы, сами того не желая, стали моей сверхценностью, сокровищем, которое я буду хранить, несмотря ни на что.

– Даже вопреки моей воле?

– Вы знаете ответ. – Голос собеседника был холоден. – И именно поэтому я не хотел открывать вам правду до тех пор, пока ваш жрец не соединит наши судьбы и перед ликом ваших богов.

– Вы думаете, это что-то бы изменило? – Я поднялась на ноги, краем глаза отмечая, как дернулся, но все же не обернулся виер, подошла ближе и остановилась за его спиной. И сделала то, что совсем не следовало делать обиженной леди, ежели та желала добиться от избранника подарков, но мне было невыносимо больно смотреть на отстранившегося, словно закрывшегося от меня мужчину, слушать его холодный голос и даже в мыслях допускать, что больше не будет как прежде.

Руки сами сомкнулись вокруг его груди, беря виера в кольцо, а щекой я прислонилась к спине. Мужчина шумно выдохнул, но не сделал и попытки вырваться. Напротив – накрыл своей ладонью мои пальцы, прижимая их к своему животу.

– Смею ли я надеяться, что вы меня простили? – хрипло уточнил он.

– Не совсем. – Вредность все же не оставила меня. – Но я, кажется, понимаю ваши мотивы. И понимаю… свои желания.

– Вот как? – охотно сменил тему Эрияр. – И чего же вы желаете, леди?