Не забывать никогда

Она повернулась ко мне лицом. Два маленьких торчащих коричневых пятнышка увенчивали бледные дюны ее грудей. На выбритом лобке кучерявились несколько рыжих волосков.

Восхитительно.

В постели, когда Мона сняла резинку, разрушив прическу «лошадиный хвост», волосы каскадом рассыпались по ее плечам, придали объем ее мышиному личику. Она недолго хранила серьезный вид и вскоре взорвалась переливчатым смехом.

Смеясь, Мона занималась любовью.

Со свойственной ей энергией, с неутомимой изобретательностью. Словно играла в игру. Вспоминала все игры своего детства. Прятки. Салки. Закрой глаза, дай мне руку, открой рот. А какая ирония по отношению к себе самой! Я никогда не встречал подобных девушек.

Ни у кого из нас не оказалось презерватива, но ей было наплевать. Она легонько подхватила меня пониже спины, чтобы я подольше остался в ней.

Перед тем как предаться наслаждению, она стала говорить мне «ты».

Я посмотрел на часы. 3 часа 10 минут.

Мона прикрыла окно и без тени смущения направилась ко мне. Я представил себе, как она, взяв висевшую в рамке на стене ракушку, прижмет ее к лобку на манер Венеры Ботичелли.

— У меня есть еще одно пристанище в Вокотте, — произнесла она. — Ты знаешь эти места?

Я знал. Занимаясь бегом, я каждое утро пересекал неглубокую долину Вокотт, самую красивую зеленую ложбину на всем побережье. Владельцы нескольких вилл, построенных в XIX веке в стиле барокко, приватизировали эту заросшую молодняком долину с ее карманным пляжем.

— У моего научного руководителя там небольшой домик, — уточнила Мона. — Он дал мне ключи, но я там еще не была. Судя по фотографиям, это старый дом, роскошный и мрачный, как в фильме «Психоз». Нет уж, спасибо…

— Ты спала с ним?

Вопрос удивил ее.

— Ты смеешься? Я жуткая зануда во всем, что касается работы, и легкомысленна, когда речь заходит о сексе. Так что сам понимаешь, если я стану их смешивать, ничего хорошего не выйдет. О-о-о…

Мона прыгнула на простыни. Когда я сел на край кровати, ее пальцы заскользили у меня по спине.

— Уже устал? Рано отправляешься на пробежку? А ведь мама предупреждала меня: «Дочь моя, никогда не спи с выдающимся спортсменом!»

Я поцеловал ее в губы и взял в ладонь ее правую грудь.

— Всего пару минут. Можно?

Не став ждать ответа, я натянул трусы и открыл ноутбук, стоявший на столе напротив кровати. Как я и ожидал, Мона осыпала меня градом сарказмов:

— Оказывается, я нарвалась на компьютерного фаната! Что ты делаешь? Пишешь в Твиттер? Сообщаешь, что потерял девственность с самой красивой девушкой на всем побережье?

Я попытался улыбнуться.

— Нет, это про то, что рассказал нам за ужином Андре. Дело о двойном изнасиловании…

— Ты имеешь в виду историю десятилетней давности или свою историю, ту, что случилась сегодня утром?

— Ту, что произошла десять лет назад.

— А она не может подождать?

Нет… Я должен знать.

— Дай мне пару секунд, Мона. А потом я расскажу тебе сумасшедшую байку, которую ты никогда не слышала.

Я решил рассказать Моне все, включая путешествие шарфа «Берберри» от колючей проволоки ограждения и до шеи юной прекрасной самоубийцы.

Мой старенький ноут загружался безумно долго.

— Можешь оказать мне услугу, Мона? В кармане моей куртки, в бумажнике, лежит бумажка с паролем «Сирены» для подключения к Wi-Fi.

Пока Мона вытягивалась на постели, дотягиваясь до моей одежды, простыня плавно соскользнула на пол. Наконец она громко назвала мне несколько цифр и букв.

Я наугад напечатал первые попавшиеся слова:

Серийный убийца.

Нижняя Нормандия.

2004 год

Шарф «Берберри».

Google предложил мне не менее сотни ответов, почти все одинаковые. Некоторые слова появлялись в заголовках, некоторые — в резюме статей.

Миртий Камю.

Четверг, 26 августа 2004 года.

База отдыха Изиньи-сюр-Мер.

Изнасилована.

Убита.

Одно из названий прочно засело у меня в мозгу:

Изиньи-сюр-Мер.

Сам не знаю почему, ведь я даже не представлял себе, в какой части побережья Нормандии находится этот городок. Я попытался сосредоточиться, но за спиной раздался голос Моны:

— Вот почему ты такой скрытный. Ты шпик!

Шпик?

Мона порет чушь! Озадаченный, я повернулся к ней.

— Почему ты так считаешь?

Она помахала у меня перед носом маленькой золотистой звездой шерифа, основательно помятой.

Моей звездой!

Не довольствуясь портмоне, Мона обшарила все карманы моей куртки.

— Память о детстве? — спросила она.

— Совершенно верно. Пожалуйста, положи на место.