Не засыпай

– Тебе стоит лучше заботится о себе. Ты еще сильнее потеряла в весе. Скоро от тебя ничего не останется.

Я молчу, ошеломленная тем, каким тоном говорит со мной незнакомец – будто мы знаем друг друга. Я осматриваю себя. Он прав. Я никогда не была такой худой, такой слабой.

– Иди домой и отдохни, – говорит он мне. – Выглядишь так, будто не спала несколько дней.

Стоя на тротуаре у магазинчика, я размышляю: а если он прав? Я совсем без сил. Я смотрю на небо. Небо стального цвета затянуто тучами. Даже от этого я в замешательстве. Сейчас должна быть середина лета. Однако все выглядит и ощущается как ветреный осенний день. Здания кружатся вокруг меня с ошеломляющей скоростью. Я закрываю глаза и жду, пока все не перестанет вращаться.

– Ты в порядке, Лив?

Передо мной стоит мужчина с коробкой продуктов в руках, его широкое приятное лицо омрачено беспокойством. Он выглядит как молодая версия продавца из магазина. У него такая же массивная, немного выпирающая вперед челюсть, и говорит он с таким же ближневосточным акцентом.

– У тебя снова приступ мигрени? Тебе принести воды, чтобы ты выпила свое лекарство?

– Все хорошо, – настаиваю я, хотя это и далеко от истины.

– Я доставляю этот заказ клиенту с твоей улицы. Пойдем со мной. Я провожу тебя до дома.

Я иду за ним, словно за Крысоловом. Я слишком слаба и истощена, чтобы объяснить ему, что на самом деле не живу в этом районе. Две улицы спустя он останавливается у лестницы, ведущей ко входу в многоквартирный дом из светлого кирпича. Он ставит коробку на уступ.

– Мы на месте, – объявляет он.

Я оглядываюсь по сторонам, смущенно моргая. Он привел меня на чужую улицу и ждет, что я войду в чужое многоквартирное здание.

Я делаю пробный шаг вверх по лестнице. Я думаю, логично будет вызвать такси, как только он уйдет. Кажется, это менее неловко, чем объяснять, что он спутал меня с кем-то другим.

– Это не твой дом! – говорит он мне, когда я делаю еще один шаг по лестнице. – Ты живешь через дорогу, Лив, – он указывает на здание из темного кирпича на другой стороне дороги. Я озадаченно пялюсь на него.

– Ты не помнишь. Правда ведь?

– Не помню что?

– Свой адрес.

– Конечно, я знаю свой адрес. Я живу в Бруклине, – говорю я.

– Там ты жила раньше, – его тон источает сочувствие. – Ты переехала, Лив. Ты теперь живешь в доме через дорогу.

Его уверенность приводит меня в замешательство.

– Я знаю, где я живу, и это не здесь.

– Пойдем со мной. Консьерж все объяснит.

Он подбирает коробку с продуктами и переходит через дорогу, ведя меня за собой до стойки, отделанной старомодной керамической плиткой коричневого цвета.

– Добрый день, мисс Риз, – говорит консьерж, вставая из-за стойки, чтобы поприветствовать меня. – У меня ваши ключи.

Он протягивает мне связку ключей. Мое имя и номер квартиры написаны на бирке моей рукой. Консьерж жестом приглашает меня войти в ожидающий лифт. Когда я вхожу в его тускло освещенную кабину, у меня возникает ощущение, что меня словно всосало в вакуум. Я поворачиваюсь и беспомощно смотрю на консьержа. Я не знаю, на кнопку какого этажа нужно нажать.

Он наклоняется вперед и нажимает на кнопку подвала, не обращая внимания на мою растерянность. Как будто он почти что ожидает, что я не буду знать, куда идти. Двери закрываются, и лифт с внезапным толчком спускается вниз, увлекая меня с собой.

Когда двери с грохотом открываются, я выхожу в плохо освещенный длинный коридор с низким потолком и пожелтевшими от времени стенами. В воздухе висят прогорклые кухонные запахи с легкой примесью плесени. Я иду по длинному коридору в поисках квартиры, которая соответствует номеру на связке ключей.

Я нахожу квартиру в конце коридора. На пороге лежит конверт. Это счет за электричество, и он адресован мне.

Глава тридцатая

Двумя годами ранее

Мои красные боксерские перчатки связаны вместе и висят на моей шее, словно ожерелье, когда мы с Эми возвращаемся домой после тренировки по кикбоксингу. Я никогда в своей жизни так не уставала. Эми, может, и невероятно мягкая, когда общается со своими пациентами в больнице, но когда она надевает боксерские перчатки, то становится чертовски жесткой.

Я была настолько разбита после тренировки, что рухнула на скамейку в раздевалке, положив мокрое полотенце на лоб, и сказала Эми, что физически не способна двигаться. Она в шутку предложила заказать убер для пятиминутной поездки домой. В конце концов, именно непринужденная насмешка Эми дала мне необходимый толчок, чтобы встать и пойти с ней в удушающий утренний зной.

Подходя к лестничной площадке, мы обе видим специальную доставку у входной двери. Эми берет огромный букет кроваво-красных роз, завернутый в пенистую бумагу. Золотая коробка с дорогими шоколадными трюфелями привязана к цветам огромным золотым бантом в тон. Это вполне типичный для Бретта грандиозный романтический жест. Он любит баловать Эми.

– Бретт сказал, что готовит для меня сюрприз, потому что прошлой ночью ему пришлось рано уйти из ресторана. Это, должно быть, стоило ему целое состояние, – Эми баюкает букет в руках, когда мы заходим внутрь.