Небо над дорогой

Чёрт его знает, как тут к нам отнесутся. Мы даже трап за стариком подняли на всякий случай и дверь задраили. Он если и заметил наши предосторожности, то вида не подал.

Собрались все за столом в кают-компании. Дед отказался от кофе, сославшись на возраст и давление, но чай пил охотно, закусывая печеньем. Со всеми вежливо поздоровался, не исключая Эли.

— Не думал, что кто-то из них дожил до сего дня, — удивился он ей, — у меня сегодня прямо день воспоминаний молодости.

— А сколько вам лет? — спросил непосредственный Лешка.

— Алексей, — строго одернула его Светлана, — это невежливо…

— Ничего-ничего, — засмеялся, показав белые, ровные, совсем молодые зубы дедок, — в моём возрасте это скорее повод для гордости, чем для смущения. Увы, молодой человек, я не могу точно ответить на ваш вопрос, потому что время — вещь относительная. Я столько раз принимал Вещество, что уже сбился со счёта. Возможно, я не самый старый пердун в обитаемых срезах, но определённо войду в десятку!

— Мам, он сказал «пердун»! — тихо захихикал Лешка.

— Тихо, сынок.

— Можно поинтересоваться, — стрельнул в нашу сторону выцветшими серыми глазами старик, — не имеете ли вы отношения к анклаву, называющему себя сейчас «Коммуной»?

— Весьма отдалённое, — ответил Иван, — мы не в лучших отношениях.

— Да-да, — покивал головой дед, — очередная «Коммуна». Молодая, агрессивная, жадная… Кто только не присваивал себе это название! Я рад, что вы не оттуда. С ними тяжело иметь дело — они очень активны, но поразительно невежественны, влезая в дела, которые много старше, чем их весьма недавно возникший социум. Но кого же вы представляете здесь?

— Боюсь, что только самих себя, — ответил Иван не без колебаний.

Я прекрасно понимал, о чем он думает сейчас — если за нами никто не стоит, не спровоцирует ли это аборигенов на попытку отжать у нас дирижабль?

— Удивительное дело… Ну что же, Чёрный Город открыт всем. Мы, Церковь Искупителя, готовы помочь вам, если вы в чём-то нуждаетесь. Уже одно то, что я на склоне лет снова увидел в небе волантер, заслуживает награды! Какая нужда привела вас сюда?

— Нам нужна энергия и навигационный модуль, — сказал я. — Аппарат частично раскомплектован и в таком виде бесполезен. На нём можно было долететь только сюда.

Иван из-за спины деда показал мне большой палец. Некомплектный, ни на что не годный дирижабль вызовет меньше желания его отнять.

— Вот оно что… И много у вас осталось энергии?

— Почти нет, — решил прибедняться я, — один коротенький полёт — и мы просто упадём. А без навигации мы даже его не совершим…

— Понятно, понятно… — задумчиво покивал старик, — я не могу сразу дать вам ответ. Мне надо посоветоваться — такие решения принимаются только коллегиально. Может быть, мы найдем какой-то выход, может быть, — нет, но в любом случае что-то подскажем. Располагайтесь пока здесь, погуляйте по городу, тут большой рынок, много диковинок, детям будет познавательно и интересно.

— Наше время ограничено…

— Не бойтесь, — отмахнулся он, — можете отдохнуть. И обязательно приходите на вечернюю проповедь — я скажу людям о вас. Потом побеседуем о ваших нуждах.

— А когда она?

— Как загорится маяк — подходите. А теперь мне пора…

Проводив деда, мы заперли вход в ангар на засов и кинулись его осматривать. Вдруг и тут есть энерготанк?

Есть. Оборудование в точности соответствовало тому, что мы видели в точке старта. Но, увы, — он оказался совершенно пуст. Странно было надеяться. Тут давно ничего не работало, так что даже воды добрать в верхний бак не получилось. Зато из нижнего слили.

В город отправились вдвоём с Артёмом, оставив Ивана на тревожной вахте. Если что, он должен был немедля взлетать и дальше «действовать по обстоятельствам». Отличный план, ага. Оставляет большое поле для импровизации. Я с большим трудом и обидками уговорил Эли остаться — если бы не Василиса, пообещавшая напечь ей пирожков с вареньем, пришлось бы тащить с собой. Осталась, но губки надула. Ладно, пирожки примирят её с жестокой действительностью, а с ней мы будем привлекать слишком много внимания. Вышли через заднюю дверь, оставив немногочисленных зевак пялиться на главный вход, и пошли на площадь, делая вид, что это вовсе не мы только что прилетели на древнем дирижабле. И действительно, никто особого внимания на нас не обращал, благо народ тут собрался весьма разнообразный. Много цыган, но они выделяются не этническими признаками, а одеждой и поведением. Не народ, а сообщество. Все ярко одеты, имеют множество безвкусных аляповатых украшений и конкретно раздолбайский вид. В остальном — от нордических блондинов до негров калошного колера. Много людей одетых и ведущих себя совершенно обычно. Некоторые ничем не выделялись бы на улице любого города нашего мира — я даже видел совершенно офисного вида товарища в костюме и с портфелем. Он шел с таким деловитым видом, что сразу представлялся квартальный отчет, оценка эффективности, «резка костов» и прочая ебитда, простихоспади. Среди грязных палаток рыночной площади он выглядел довольно странно, но никто на него не пялился. На нас тоже.