Небо нашей жизни. Бог, человек, церковь

В Библии тоже много драматических сюжетов. Может быть, самый яркий пример, многие века вдохновляющий художников и поэтов, – это история отношений израильского царя Давида и Вирсавии. Для нас эта история интересна еще и тем, что помогает понять, что есть грех «в очах Господа», проследить путь развития греха, последствия, к которым он приводит, и узнать, как человек может искупить свой грех.

Начать надо, наверное, с того, что Бог любил Давида: в Священном Писании говорится, как Господь свидетельствует: «…нашел Я мужа по сердцу Моему, Давида… который исполнит все хотения Мои» (Деян. 13, 22). И вот как во Второй книге Царств описывается то, что произошло между Давидом и Вирсавией. «Однажды под вечер Давид, встав с постели, прогуливался на кровле царского дома и увидел с кровли купающуюся женщину; а та женщина была очень красива. И послал Давид разведать, кто эта женщина? И сказали ему: это Вирсавия, жена Урии» (2 Цар. 11, 2–3).

Давид был царем, его желания были для подданных законом, поэтому в следующем стихе говорится: «Давид послал слуг взять ее; и она пришла к нему, и он спал с нею» (2 Цар. 11, 4). Дальше идет очень обыденное описание: женщина возвращается к себе домой, и когда она поняла, что «сделалась беременною», то «послала известить Давида, говоря: я беременна» (2 Цар. 11, 5). Тогда Давид вызывает мужа Вирсавии, Урию, с места боевых действий (а царь Давид в то время вел войну), как бы для того, чтобы расспросить его о ходе военных действий.

Урия, как сказано, «раб царя своего», приезжает, царь разговаривает с ним и потом с почестями посылает Урию домой к жене. Но Урия не идет, он вместе с другими воинами остается ночевать у царских ворот, и на вопрос царя Давида «почему?» отвечает, что не может «пить, есть и спать со своею женою», когда другие воины в поле. Давид еще раз пытается осуществить свой план: он оставляет Урию в городе, кормит его, поит вином, но Урия все равно не идет домой, к жене, он остается ночевать у царских ворот. Вероятно, Урия, человек достаточно прямой и честный, не мог преступить закон, предписывающий воинам воздерживаться от женщин перед битвой (1 Цар. 21, 4).

Тогда царь Давид задумывает убить мужа Вирсавии: идет война, и сделать это, казалось бы, просто. Давид отправляет мужа Вирсавии назад, в войско, и передает с ним письмо к военачальнику Урии. «В письме он написал так: поставьте Урию там, где будет самое сильное сражение, и отступите от него, чтоб он был поражен и умер» (2 Цар. 11, 15). Естественно, военачальник исполняет приказ, и Урия погибает.

Дальше говорится, что как только для Вирсавии «кончилось время плача, Давид послал, и взял ее в дом свой, и она сделалась его женою и родила ему сына» (2 Цар. 11, 27).

Удивительно, как обыденно рассказывается о происходящем в этой главе! Речь идет всего лишь о событийном ряде: «прогуливался, увидел, взял», и так далее. Здесь нигде не упоминается ни о чувствах Давида, ни о чувствах Вирсавии, здесь вообще нет разговора о чувствах и нет оценки происходящего. Это неслучайно – повествование развивается в рамках обычаев и нравов того времени. Произошедшее и было обыденным – и для Давида, и для окружающих. Но кончается эта одиннадцатая глава Второй книги Царств такими словами: «И было это дело, которое сделал Давид, зло в очах Господа» (2 Цар. 11, 27).

Следующая, двенадцатая, глава почти полностью посвящена описанию чувств царя Давида. Мы можем проследить путь развития греха, выстраивается последовательность греховных событий, которая уже приводит к трагедии – гибели Урии. В следующей главе рассказывается о том, к каким еще последствием ведет этот грех и что происходит в сердце согрешившего, а также о том, как происходит искупление греха.

По-видимому, в произошедшем царь Давид не видел ничего из ряда вон выходящего, и это закономерно: грех ослепляет человека. Но Господь любил Давида, Он не желал ему гибели, и Он посылает к Давиду пророка Нафана, а предназначение пророков – быть устами Господа. Нафан рассказывает Давиду притчу о том, как богач, имеющий много мелкого и крупного скота, забирает у бедняка единственную и, что важно, любимую овечку. Здесь притча – только форма, главное, что ею пророк Нафан разбудил сердце царя Давида. Услышав притчу, Давид разгневался и воскликнул: «Жив Господь! Достоин смерти человек, сделавший это; и за овечку он должен заплатить вчетверо, за то, что он сделал это, и за то, что не имел сострадания» (2 Цар. 12, 5–6). Тогда пророк Нафан говорит царю Давиду: «Ты – тот человек, [который сделал это!]» (2 Цар. 12, 7). Устами пророка Господь обличил Давида и пообещал: «Итак не отступит меч от дома твоего во веки, за то, что ты пренебрег Меня и взял жену Урии Хеттеянина, чтоб она была тебе женою» (2 Цар. 12, 10). Так начинается прозрение царя Давида. Он увидел свой грех со стороны, взглянул на свой поступок и на себя «очами Господа». Дальше, в двенадцатой главе, подробно рассказывается, как происходит возвышение царя Давида до покаяния.