Небо покоряется смелым

Как говорится, не было бы счастья, да несчастье помогло. Неожиданно в клубе ликвидировали самолетное звено. Вызвано это было тем, что возникла необходимость увеличить численность вертолетчиков. Винтокрылые машины осваивали все больше «профессий». Они работали и в сельском хозяйстве, и настройках при монтаже многотонных конструкций, оказывали неоценимую помощь медикам и рыбакам, геологам, таежным охотникам, безотказно служили на недальних пассажирских трассах и, конечно же, по достоинству были оценены в наших Вооруженных Силах. А пилотов-вертолетчиков не хватало. Вот и решили в аэроклубах ДОСААФ расширить сеть отделений для подготовки специалистов необходимого стране профиля.

Халидэ вновь оказалась перед выбором. Но для нее существовала лишь одна цель — высший пилотаж. И она отваживается на попытку поступить в Центральный аэроклуб имени В. П. Чкалова. Разумеется, Халидэ знала, что там тренируются исключительно талантливые спортсмены — лучшие из лучших, что на базе клуба формируется сборная команда страны, отстаивающая спортивную честь Советского Союза на чемпионатах самого высокого ранга. А у нее пока что был всего-навсего второй спортивный разряд. И когда ей отказали в приеме, Халидэ не очень-то расстроилась, другого она и не ожидала. Но такой уж у нее характер: неудача не выводит ее из равновесия, а, напротив, заставляет более энергично искать пути к намеченной цели. Кто знает, какое бы она приняла решение, но тут в ее судьбу вмешалась подруга. Татьяна Зуева была уже перворазрядницей, готовилась по программе мастеров, и в ЦАКе ее знали. А она, в свою очередь, хорошо знала Халидэ. И не столько восторгалась уровнем ее мастерства, сколько восхищалась ее целеустремленностью, упорством, преданностью мечте.

— Как, тебя не приняли? — удивилась Таня. И, не теряя ни минуты, пошла к командиру самолетного отряда Борису Михайловичу Косухину. «Да вы знаете, кого вы не берете? Как вы не увидели в этом человеке будущего летчика?»

Эта искренняя взволнованность, бескорыстная заинтересованность в судьбе подруги настолько поразили командира, что он решил еще раз, теперь уже повнимательнее и подробнее, поговорить с Халидэ. И в беседе выяснилось, что у этой девушки не просто романтические мечты, а глубоко обдуманное решение, твердая вера в единственность избранного пути. «Все равно рано или поздно она добьется своего, — размышлял Косухин. — Так пусть это случится раньше».

Кто-то скажет, что просто Халидэ повезло. Но повезло ли? Будь на ее месте другой, не столь настойчивый в своих мечтах человек, взяли бы его в ЦАК? Халидэ взяли. Хотя работы и прибавилось, но стало вроде бы легче. Аэродром — в нескольких остановках от МАИ. Она работала теперь лаборанткой. Значит, появились лишние часы и минуты, которые теперь не надо было тратить на долгие переезды, а можно было посвятить полетам.

В ЦАКе Халидэ всерьез занялась освоением пилотажа. Пока что прямого. Она занималась отработкой его фигур вплоть до осени 1974 года, когда случилось памятное событие, во многом повлиявшее на ее судьбу.

Борис Михайлович Косухин решил провести совместные полеты членов сборной команды и своих питомцев. Тогда-то Халидэ и довелось лететь в «спарке» вместе с Егоровым. Игорь Егоров всегда был кумиром для Халидэ, впрочем, как и для всех других, кто его близко знал. Его любили за кристальную чистоту, за доброту, за редкий талант и отвагу. Для Халидэ и по сей день книга Игоря «Право на штурвал» является настольной, самой дорогой. И, конечно, она никогда не забудет ту памятную встречу с ним. Вот как сама Халидэ рассказывает об этом полете.

«…И вот полетели. Я впереди, он сзади. Что-то там напевает. И это его пение подействовало на меня удивительно. Я не почувствовала никакой скованности. Обычно, когда сзади сидел какой-нибудь инспектор, я ощущала некоторое напряжение. А тут сразу стало необычайно легко. Хотелось одного, чтобы ему понравился мой пилотаж. Сделала несколько петель, повороты на горках, управляемые бочки, переворот на горке, штопор… Когда приземлилась, по выражению его лица трудно было определить, понравилось ему или нет. Он просто сказал тогда: «Все нормально».

Халидэ и не думала, не предполагала, чем обернется для нее этот полет. На следующий день сам командир отряда изъявил желание слетать с ней. Конечно же, это явилось результатом его разговора с Егоровым. Она и с командиром слетала, чувствуя себя так же раскованно, как накануне.

— Я и не знал, что ты уже так летаешь, — удивился Борис Михайлович.

А через некоторое время Халидэ пригласил на беседу старший тренер сборной Советского Союза Касум Гусейнович Нажмудинов. Он без всяких вступлений объявил, что предполагает пригласить ее на октябрьские сборы. Так и сказал, что окончательно еще не решил, но предполагает.