Небо цвета крови

Поставив винтовку возле старого гардероба, я отряхнул от пепла капюшон с мехом, скинул, стянул с лица шарф, снял городской бежево-бирюзовый рюкзак, положил на запыленный угловой диван и прошел вглубь помещения. На полу, прикрытом курчавым ковром, валялась порванная, истрепанная одежда, что годилась лишь на тряпки, раздавленные диски, отражающие медно-алые лучи, какие-то коробки, всевозможный хлам. Справа висела просторная книжная полка с расставленными забавными статуэтками, рамками с обезличенными фотографиями и невзрачными мягкими игрушками, а сразу перед ней — просторный, подвешенный за пару крючков, потускневший флаг с единственной кричащей надписью-лозунгом, написанной крупными черными буквами, над какими время осталось не властно:

$$$«НЕ ГУБИТЕ ПРИРОДУ!»

Я подошел, задержал печальный взгляд, несколько раз перечитал про себя этот призыв.

— Слова-то громкие, страстные, но бесполезные… — признал, наконец, я и прибавил холодно, осуждающе: — Они, увы, только воздух сотрясать умеют, а сердца вовсе не трогают. Во всяком случае, их так и не услышали.

Потом достал недокуренную с ночи сигаретку, подул, словно та валялась в грязи, сунул в рот, неторопливо закурил и приблизился к полке с книгами, пробегаясь пальцами по шершавым застарелым корешкам. Почти все — уже нечитабельные, порченые, превратившиеся в требуху, а те, что еще сохранили хоть какие-то названия, — либо технического уклона, либо научного, либо религиозного и годились исключительно на розжиг костра для ночлега. И только одна, может быть две стоили того, чтобы их взяли и раскрыли.

— Будет что почитать Клер перед сном, — с улыбкой отметил я, носом выдохнул горький дым и сложил примеченную литературу в ровную стопку возле рюкзака. Остальные брать не стал, руководствуясь золотым правилом «бери только то, что действительно нужно». — А другие не возьму: продать все равно не продашь — они никому не нужны, а носить с собой лишний груз — подвергать себя дополнительному риску.

Подвинув замаранное бурыми пятнами офисное кресло — присел, проскакал по заснеженному компьютерному столу задумчивым взглядом, выдвинул клавиатуру, понажимал по клавишам, посмотрел в разбитый монитор, перебрал ворох исписанных листов, точно ожидая найти среди них какое-то давнее послание, откинулся на спинку.

«А ведь чей-то дом был когда-то… — с грустью подумал я, — м-да уж, как все меняет время, как мастерски ломает судьбы…»

Поднял глаза — прямо над монитором, на небольшой полочке, томилась фигурка футболиста с нескончаемо дергающейся головой.

— Чего дрожишь-то? — спросил у нее. — Замерз, что ль?

Фигурка не ответила, продолжала трястись, будто в страхе.

Усмехнулся, затушил бычок об стол.

— Чудной ты, — бросил я.

А-у-у-у!.. Р-р-р-р…

Вскочив — метнулся к разбитому окну. Но только выглянул, как всем телом ощутил липкий холодок при виде воющей и рычащей группы из пяти осунувшихся до костей здоровых черных волков со страшными ожогами на шерсти и ярко-красными пылающими глазищами, нагоняющих по кровавому следу абсолютно безоружного человека в растрепанной зимней куртке. Его левая рука висела плетью, рукав вместе с белым пухом быстро багровел, шапка сползла на затылок, обнажив плешь, ноги заплетались — бежал из последних сил.

— Потрошители… — с холодом проговорил я, провожая волков серьезным взглядом, — …не оторвется от них — надо выручать… — вздохнув, прибавил: — Черт, как не вовремя-то, а…

В три прыжка забрал свою винтовку, снял с предохранителя, переводя в боевой режим, покидал книги в рюкзак и, забросив за спину, — опять к окну, громко окликая незнакомца:

— Эй, ты!.. Ни в коем случае не сбавляй ход!!. Слышишь!.. Не сбавляй ход — догонят же!..

Не знаю, расслышал меня или нет, но бег он тем не менее не замедлил — выходит, кричал не зря. Зато на мой голос живо среагировали три потрошителя и, почти одновременно отколовшись от общей группы, понеслись в сторону дома, прекращая преследование человека. А вот остальные два волка как мчались за ним, так и продолжали мчаться, даже не подумав замедлиться, чтобы узнать, кто это и откуда кричал, — слишком силен голод, охотничий инстинкт, неумолимо толкающий в погоню за жертвой.

«Влип ты, Курт, как же ты вли-и-и-ип… — мысленно отругал себя, — нашел приключений на жопу…»