Неделя приключений

Уразумев, что философский спор грозит превратиться в кулачное побоище, Сёмка попробовал разнять драчунов. Спартак оттолкнул его, выхватил из рук «Философский словарь» и приготовился обрушить всю заключённую в нём волшебную силу на Витькину голову. На траву упала сложенная вдвое бумажка. Сёмка поднял, развернул: какие-то линии, крестики…

Вгляделся в бумажку и вдруг подпрыгнул, словно ступил на горячую сковородку.

— Карта! Карта!

Карта! Нет ничего волшебнее этого слова. Сила его оказалась такова, что Витька и Спартак мигом забыли о своей размолвке. Через минуту вся троица с жадным любопытством рассматривала бумагу. Это был лист, вырванный из обыкновенной ученической тетради в клеточку. Через весь лист нарисована дугообразная лента с прорехой. Лента, видимо, обозначала реку, а прореха — остров. Недалеко от острова в большую реку впадала маленькая. Под верхним обрезом листа вблизи маленькой реки стоял домик. Над ним чуть левее было написано: «Старая мельница» и «дом 482». Справа от дома нарисован червячок — вероятно, озеро. Вокруг червячка — деревья. Рядом с одним из них, самым крайним, крестик. Крестик и дом соединялись обоюдоострой стрелкой. Под картой стояла неразборчивая подпись. Сразу же возник вопрос: что это за река? Спартак сказал, что это либо Амазонка, либо Конго, либо в крайнем случае Енисей. Разгадка пришла неожиданно и оказалась очень простой. В левом углу карты на берегу реки Сёмка заметил кружочек и рядом с ним выведенное печатными буквами слово: «Ликино».

— Братцы! — воскликнул он, возбуждённо взъерошив волосы. — Это ж наша Сужа! Видите, Ликино.

— Верно, — подтвердил Витька. — Дядя Вася ещё говорил, что там живёт Сергей Емельянов.

Но тут возникли новые вопросы. Что означают крестик, стрелка и цифра? Вся карта и надписи на ней были сделаны карандашом, только надпись «дом 482» — фиолетовыми чернилами. Почему? И, наконец, кто и для какой цели составил карту?

Витька попытался прочесть подпись:

— С… сее… сёме… «Сёме» получается.

— Сам ты «сёме». Где же тут «сёме»? — возразил Спартак. — Сели-м… Селим — понятно?

— Кто же он? — пожелал узнать Сёмка.

Спартак успел привыкнуть к его наивным вопросам и потому терпеливо ответил:

— Разбойник.

В его устах страшное слово прозвучало так просто и буднично, словно речь шла о продавце мороженого.

— Теперь всё понятно, — продолжал Спартак тоном профессора, читающего лекцию первокурсникам. — Карта принадлежала неизвестному персидскому разбойнику Селиму. На ней он обозначил место, в котором зарыл награбленные сокровища.

Витька упал на траву и стал хохотать, держась за живот. Спартак терпеливо ждал, пока ему не наскучит это занятие.

— Не веришь? — сказал он, когда Витька несколько поутих. — А куда, по-твоему, впадает Сужа?

— Ну, в Волгу.

— А Волга?

— Э… в Каспийское море.

— Правильно. А по Каспийскому морю можно проехать в Персию?

— Можно. Ну и что? Зачем этому твоему Селиму тащиться из Персии в нашу реку?

— Зачем? Не понимаешь? Так ведь в Персии-то его преследовали и могли казнить. Он взял захватил свои сокровища и бежал по Волге сюда. Что же, он будет везде с собой таскать сундуки с золотом? Надо и на квартиру устроиться, и прописаться, и мало ли что. Вот он взял да пока и зарыл сокровища-то в укромном месте. А чтобы не забыть то место, карту составил.

— Ха, как же она попала в книгу-то?

Вопрос поставил Спартака в тупик. Только теперь ребята вспомнили про «Философский словарь». Он валялся шагах в двух, и ветерок шевелил страницы. Спартак схватил его, начал рассматривать, словно видел впервые. Он уже не думал о заклинаниях и о Подземелье Рычащего Джина. Его занимали новые, куда более интересные мысли.

— Понял! — вскричал он, победно оглядывая соратников. — Папа купил словарь у букиниста. А букинисту его кто-то продал вместе с картой. Селим потерял её, или кто-нибудь снял с неё копию. Нет, это, конечно, копия. Ведь такие карты всегда чертят на пергаменте, а тут — листок из тетради. Эх, вот бы найти то место! Далеко до Ликина?

— Если напрямую — километров двадцать, а по реке — тридцать, — сказал Сёмка. — Туда нынче дядя Вася уехал.

Спартак сделал большие глаза, словно ему сообщили о появлении на улице Малый спуск человека о трёх головах.

— Уехал?! Правда?! Вот видишь, а ты не верил, — обратился он к Витьке с укором.

Витька почесал за ухом. Он не совсем понимал, какая существует связь между отъездом дяди Васи в Ликино и сокровищами разбойника Селима.

— Ерунда на постном масле, — сказал он и нарочно зевнул, чтобы показать, как ему скучно слушать подобные басни.