Неделя приключений

Спартак с тревогой ожидал оценки своего творчества.

— Ничего, — сказал Витька без особого, впрочем, восторга. — Только последнюю строчку зачеркни.

— И про палку зачеркни, — угрюмо попросил Сёмка, выплёвывая кору.

Спартак с лёгкостью выполнил обе просьбы.

— Пожалуйста. На, подписывай.

Витька повертел письмо в руках, нерешительно сказал:

— Хорошо бы добавить ещё… Как там про себя ты написал: отважный… бесстрашный… железная рука… Вот и про меня бы…

— Нельзя, — сочувственно сказал Спартак. — Хорошо бы, но нельзя.

— Почему? Ведь про тебя-то можно.

— Про меня можно, потому что письмо-то не моё, а твоё… Я только писал, а на самом деле оно как будто от тебя и ты будто про меня пишешь, а я будто этого даже не знаю. А про себя нельзя так писать — нужно показать скромность.

— А… Ну тогда ладно, — печально согласился Витька.

Он взял письмо и подписал: «П.В.Д.Г.В.Ш.В.», что означало: «Преданный вам до гроба Витька Штормовой Ветер».

Тут Спартак спохватился:

— Эх, чуть не забыл про цветы…

— Какие цветы?

— Обыкновенные. Ты должен подарить Ленке цветы.

— Зачем?

— Так всегда делают.

Витька беспокойно завертел головой, как бы высматривая путь к отступлению.

— Я должен подарить?

Спартак задумался, как шахматист над сложной комбинацией.

— Нет. Если ты подаришь, то письмо не годится. Ведь ты как будто в путешествии. Пускай лучше цветы передаст Сёмка завтра перед отплытием.

Но Сёмка наотрез отказался и даже обиделся. Вот ещё, кто-то будет влюбляться, а он за всех цветы дари. Так каждый дурак влюбится. Вздыхай себе и ни о чём не заботься. Одно удовольствие.

Его стали уговаривать.

— Ну, подумаешь, — убеждал Спартак. — Она выйдет, ты ей и скажи: «Миледи, эти цветы Витька Штормовой Ветер дарит вам в знак преданности и кладёт своё сердце к вашим ногам». И положи ей под ноги цветы. Вот и всё.

— А «миледи» — что такое?

— Я не знаю. Так в книгах говорят.

Наконец Сёмка согласился. Ладно. Он собственными руками положит Витькино сердце к ногам своей возлюбленной. Пусть. Это будет в ущерб ему, но зато дружбе на пользу. Да к тому же ещё и неизвестно, кого Лена предпочтёт. Ведь она ничего-ничегошеньки не знает.

Спартак тут же приписал в конце письма:

«Дарю вам цветы с острова Страха. Их принесёт верный человек. Завтра ровно в девять часов утра ждите его на крыльце».

— Теперь я отнесу письмо, а вы побудьте тут, — сказал Спартак и скрылся в кустах.

До ребят донеслось его гиканье. Он представлял, что мчится во весь опор на коне с важной депешей.

Лена играла с подругами в классы, начерченные мелом на тротуаре. Вокруг царили мир и спокойствие. И вдруг, завывая подобно воину Чингисхана, на середину классов ворвался Спартак и осадил коня. Лена сейчас же вытолкала лихого наездника за пределы меловой черты.

— Петька, не мешай! Чего тебе надо?

— Тебя надо, — с трудом переводя дыхание, сказал Спартак. — Поди-ка сюда.

Он отвёл её за угол дома, показал вчетверо сложенную бумажку.

— Тебе письмо.

— Письмо? От кого же?

Она хотела взять письмо, но Спартак спрятал его за спину. Затем он торжественно выпятил грудь и объявил условия:

— Лена, мне нужен рубль.

Это у него получилось столь внушительно и весомо, как будто он объявил о желании иметь по крайней мере миллион.

Лена развела руками.

— Где же я возьму?

— Тебе папа дал на гербарий.

— Так то на гербарий…

— Дай мне рубль, тогда получишь письмо.

— Ха, нужно оно мне!.. Без конверта — разве это письмо? Сам, наверное, написал какую-нибудь чепуху.

Лена повернулась, чтобы уйти, но Спартак загородил ей дорогу, прижал руки к сердцу.

— Лена, не сам… И — не чепуха… Там написано, знаешь…

Он замялся. Сейчас скажешь, а она к тёте Даше побежит. Лучше бы не связываться с этими девчонками. Разве угадаешь, что они могут выкинуть! Но выхода не было. И Спартак решился:

— Там написано про любовь.

Лицо сестры стало нежно-розовым. Спартак заметил, с каким любопытством взглянула она на его руку, сжимающую письмо.

И он заговорил быстро, вдохновенно:

— Это один… один пацан, то есть мальчик написал… Он отважный мореплаватель… Вот почитай, увидишь, как интересно. А завтра… В общем из письма узнаешь, что завтра… Бери, читай, только рубль дай… Мне очень нужно.

— На кино, да? Или на мороженое?

Спартак сморщился, как от боли. Оскорбительно было выслушивать такие слова.

— Да что ты! Я бы тогда у папы попросил. Мне нужно для другого. Очень-очень важное дело. Уж тебе-то я бы обязательно сказал… Но сейчас никак не могу. Это великая тайна. А деньги-то… Господи! Рубль… Тьфу! Да когда мы найдём сокровища…

— Какие сокровища? — насторожилась Лена.

— Какие… Говорю, отдам рубль потом. Я же ведь в долг прошу, а не навовсе…

— У меня дома деньги.

Спартак понял, что сестра сдалась, и отдал письмо.

Обратно он мчался также во весь опор. Друзья дожидались его в кустах. Витька по-прежнему мечтательно смотрел в небо и вздыхал. Но Спартак не обратил на его вздохи ни малейшего внимания.

— Ура! — провозгласил он, размахивая рублём, словно знаменем.

— Достал?! — не пытаясь скрыть своего удивления и восторга, сказал Сёмка.

— Ещё бы, — снисходительно улыбнулся Спартак. — Капитан Бич Океана всё может.