Недометанный стог (рассказы и повести)

Завел Планету в оглобли кое-как. Пять раз заводил. Стал хомут надевать, крутит Планета башкой, не дается. Дед Васюха из дверей конюшни крикнул:

— Не той стороной! Бестолочь!

Поглядел Колька — верно, не той стороной. Ну, надел хомут, а дальше все перепутал. То ли снизу гуж завертывать на оглоблю надо, то ли сверху… Копошится Колька возле Планеты, а она брыкается, проклятая… Плюнул Колька, сел на бревно и за всхлипывал.

— Подошел дед Васюха, присел рядом, закурил. Покряхтел и сказал:

— Не реви. Обойдется. Научим помаленьку.

Как будто между прочим поинтересовался:

— На кого учиться-то хотел?

— На киноартиста, — всхлипнул Колька и на деда исподлобья взглянул: не смеется ли?

— Оно конешно, и на киноартиста можно, — на полном серьезе сказал дед Васюха. — Дело правильное. Учиться, брат, долго надо и опять же способность иметь. Способность — она везде нужна. Невелика, скажем, мудрость кобылу запрячь, а ведь видишь, сколь легко поначалу. Везде, брат, уметь работать нужно. В любом деле. Когда будешь и головой, и руками к делу прикипать, все получится…

Через полмесяца Колька не то что запрягать выучился, а уже по деревне разъезжал вовсю. То за подкормкой поедет, то пошлют куда. И все Колька не кружной дорогой, а центром проехать норовит. Бабы посмотрят вслед, промеж себя перекинутся:

— Куда-та Николай направился. За запчастями, поди.

У Кольки слух острый. Слышит, как его называют, — радуется. Все бы хорошо, да окаянные ребятишки, те, что на дороге всегда в песке копаются, всю чистоту дела портили. Увидят Кольку на телеге, ну бежать за ним. Орут босоногие:

— Киноартист, прокати!

Что с ними поделаешь? Колька крепится, не слышит вроде, а на сердце коты скребут.

В общем все это уже с месяц тому назад было, а совсем недавно вот что произошло.

Чистил Колька Агата. Вывел его из конюшни и привязал к столбу. Агат под лучами солнца стоял спокойно, нежился. Только иногда подрагивал да косил на Кольку наливчатым глазом.

Агата дед Васюха не доверял никому. Даже председателю вожжей в руки не давал, всегда сам правил. Но приболел дед Васюха, и все заботы по конюшне навалились на Кольку.

Чистил Колька Агата и представлял, как выезжает дед Васюха на Агате на главную улицу Мартьянки. Вихрем проносится. За деревней каменник начинается метров на восемьсот. Вот как вылетит Агат за деревню, так с каменника словно пулеметная стрельба слышна: трах-та-та-тах! И уже умчался дальше Агат. Колька вздыхал: «Эх, кабы сидеть в тарантасе вместо деда Васюхи…»

Вдруг из-за угла конюшни выбежал председатель колхоза Илья Васильевич. И еще на бегу крикнул:

— Закладывай Агата! Лети в райцентр!

Запыхался председатель, еле отдышался. Никогда его таким возбужденным Колька не видел.

— Но дед Васюха… — начал Колька.

— Мчись, говорю, — оборвал Илья Васильевич. — Из-за чего и сам прибежал, чтобы на Агата распоряжение дать. Моментом собирайся. Вези ветврача из лечебницы. Сендега растелиться не может, теленок велик.

А Сендега, надо вам сказать, лучшая в колхозе корова. Да и не только в колхозе, а и по всему району первая рекордистка.

Мигом юркнул Колька в низкую дверь чуланчика для особо хорошей сбруи. И уже через несколько минут чертом вылетел на главную улицу деревни, только тарантас по выбоинам забросало.

Увидели бабы и мужики, шедшие с поля, такое дело н остолбенели.

— Надо же, какую красоту Кольке доверили! — ахнул кто-то.

А ребятишки пустились вдогонку, писклявыми голосами заканючили:

— Дядя Коля, а дядь Коля! Прокати-и!

Ничего этого Колька не заметил. Одна мысль в голове постукивала: «Не пала бы Сендега. Гордость всего колхоза. Скорей надо».

Не дольше деда Васюхи ездил Колька до райцентра, а пожалуй, и побыстрей. Когда вернулся, подвез ветврача к коровнику. Тут сказал Кольке кузнец Сосипатр Иваныч, стоявший в кучке народа у дверей коровника:

— Ловко ты, парь, обернулся. Николай, одно слово, Яковлич.

И опять не заметил Колька, что его даже по имени-отчеству величают. Смотрел Колька на ветврача, направившегося в коровник, и слушал, как быстро говорит Илья Васильевич:

— Ой, вовремя вы приехали. Ладно, что рысак у нас знаменитый. Мы с зоотехником и с доярками замучились. Что и делать, не знаем…

Долго пришлось Кольке ждать. Ждали и люди у коровника. Только изредка словами перебрасывались, больше молчали. Беспокоились.

Наконец заскрипели ворота коровника, и вышли ветврач с председателем. По их виду все поняли: ладно обошлось, по-хорошему получилось.

Председатель задерживал ветврача, перекусить приглашал. А тот отказывался: некогда, мол, поеду.

Тогда помог ему председатель поудобнее в тарантасе усесться и Кольке доверительно шепнул, точно приятелю своему:

— Как следует довези. Спроси, любит ли быстро-то ездить. Ты, Николай, молодец. Не задержал. Задание по-боевому выполнил. На-ка денег: в райцентре заночуешь, завтра полегоньку приедешь. — И прибавил: — Силен врач. И Сендега хорошо себя чувствует, и теленка сумели спасти. Здоровый бычок. Килограммов на сорок пять! Доярки успели уж Спутником окрестить.