Недоразумение (СИ)

— Не-е-ет, почему? Хотя, скорее всего, я был виноват, что мы расстались. Но я уже не жалею об этом, скорее не об этом…

— Когда мужчина говорит, что он виноват, значит он упустил руль управления. Женщины любят жестких мужчин, которые даже если и виноваты, то никогда об этом не скажут, а быстро исправят ситуацию. А мужчины любят мягких женщин, которые прощают мужчинам, если вдруг они в чем-то виноваты и ошиблись…

— Интересная мысль. И как же они прощают, смотрят сквозь пальцы на их ошибки?

— Очень просто, мужчину нужно вдохновлять. Вдохновение дает ему силы исправить то, что нужно исправить. И в чем ты виноват?

— Наверное в том, что сказал правду, — немного подумав, ответил Антон.

— Правду? Ты сказал, что больше не любишь ее, а любишь другую? — Лиля ехидно улыбнулась и сорвала желтый кленовый лист.

Ее желание докопаться до сути было Антону понятно и, одновременно, он ощущал себя не очень уютно. Хотя, ведь он пригласил её, и сам хотел поговорить по душам.

— Мы сильно поссорились. Я сказал, что у нас любви и не было изначально. Сказать, что обидел её — ничего не сказать. Она не рассторилась, она разозлилась. И выяснилось, что у нее был другой, наверное, настоящий мужчина. — Андрей грустно улыбнулся, — Как ты говоришь: жесткий и умелый в исправлении ошибок. Но, знаешь, я сейчас не жалею об этом, потому кто знает, может быть я никогда бы не узнал, что у нее был роман на стороне, и мы прожили долго и счастливо до конца дней. Лучше раньше, чем позже.

— Я люблю правду, — вздохнула Лиля, — она освобождает, хоть бывает и больно… Смотри, какая красота! — воскликнула она и чуть-чуть, откинув ботинком листву, освободила коричневую шапочку гриба. Присела на корточки как ребенок, смотрела на гриб, как котенка погладила его и посмотрела на Андрея. В её глазах играл задорный огонек, губы растянулись в счастливой улыбке. Андрей подошел и тоже присел рядом.

— Такая прелесть! Слушай, я первый раз такое вижу, чтобы в городе гриб!

Андрей улыбнулся. Она тоже была прелесть. Такое сочетание серьезности и детской непосредственности он видел впервые, и ему это даже нравилось.

Остаток вечера прошел легко. Они гуляли, говорили о пустяках и делились тут же появляющимися впечатлениями от прогулки. Незаметно вернулись к вокзалу. На углу двух улиц загорелась красным вывеска «кафе».

— Зайдем, выпьем по чашечке кофе? — предложил Андрей.

В уютном зале, вдоль стен располагались, несколько в середине. Посетителей мало. Выбрав столик в дальней части кафе, Андрей оставил Лилю и пошел за кофе. Вернулся с двумя чашками Американо и сливочным дисертом.

— О-о-о, спасибо! — давно я ничего вредного не пробовала.

Антон сел чуть боком, так чтобы можно было закинуть ногу на ногу. Он любил так сидеть, чувствуя себя более расслаблено, в этой позе.

Лиля, прикрыв глаза, сделала глоток из чашки.

— Андрей, спасибо тебе за вечер. Все было замечательно: и Пушкин, и природа. А в Ботанический сад надо сходить обязательно.

Он промолчал. В его памяти всплыли картинки из прошлого. Как когда-то, совсем недавно, он так же гулял, сидел в кафешке с Ирой. Казалось, у них зарождалось что-то, и вот, так все раз, — ничего не стало.

— О чем задумался, рассказывай? — игриво спросила Лиля.

— Так, ни о чем…

— Значит, детей у тебя нет, о жене не жалеешь. А подруга была?

— Была.

— Думаешь о ней?

Вопрос, словно плетью, резко и быстро отрезвил Андрея, вырвал его из сетей печальных раздумий о прошлом.

— Если честно, да. Мы расстались недавно.

— Хм, что-то ты со всеми расстаешься, — задумчиво протянула она, — Расскажешь? Как вы познакомились? Чего расстались? Если можно конечно?

Лиля смотрела на Андрея своим детским и, одновременно, умудреным взглядом. Оказать невозможно. Он сам хотел излить душу. Кому-нибудь. «Ну, вот, он сидит передо мной, этот человечек и ждет, — подумал Андрей, — ладно, все будет хорошо».

— Да, у меня была подруга, и мы расстались как-то странно, я даже сейчас не понимаю в чем причина. Знаешь, наверное, если бы я был писателем, я бы мог целый роман написать об этом.

Андрей взял чашку и сделал глоток.

— О чем роман, о ней?

— Ну, может быть, о ней, а может быть о чувствах. Не знаю, я не писатель, поэтому все внутри переживаю, как ты говоришь, привязываюсь к людям и потом страдаю. Наверное, это не по- мужски как то… Стихи даже пробовал писать.

Он стеснительно улыбнулся и снова глотнул кофе.

— Не по мужски? Ну, почему же? Ты выглядишь вполне по-мужски. А стихи, помнишь что-нибудь?

— Ну, так. Сейчас. Вот, например:

«Паутиной нитей ледяных

Зашиваю сердца колотые раны.

После бурь осенних золотых

Остывают души наши — океаны.

Лишь поземка принесет потом туда

Шепот безрассудных обещаний,

Больше не вернемся никогда

К месту наших трепетных свиданий…»

— Андрей, да ты поэт, это очень круто, мне понравилось. — В ее глазах блеснул задорный огонек, и снова она превратилась в серьезную и внимательную слушательницу. — Я бы с удовольствием послушала твою историю, если можно. Вдруг, действительно, роман напишешь…